Эмили судорожно пыталась придумать причину для возвращения на Калландер-сквер, и желательно на этой неделе.

– Очаровательно, – проворковала она, обращаясь к леди Огасте. – Джордж так хорошо отзывался о вас. Я очень рада нашей встрече. – Таким образом она намекнула на то, что Джордж был другом Брэнди Балантайна и что он принадлежит к тем же социальным кругам.

– Так любезно с вашей стороны, – рассеянно ответила Огаста. – В эту пятницу у нас будет небольшой вечер. Если у вас нет других заранее намеченных визитов, может быть, зайдете к нам?

– Как мило с вашей стороны, – Эмили произнесла это так же равнодушно. – Думаю, я буду.

Она ушла с чувством глубокого удовлетворения.

На следующий день сразу же после обеда Эмили надела простое платье зеленого цвета, взяла с собой единственного лакея и поехала прямо к Шарлотте. Это было гораздо проще, нежели ждать, пока Шарлотта придет к ней: у сестры не было кареты, и ей пришлось бы арендовать двуколку. Но главной причиной поездки было то, что у Эмили просто не было терпения ждать.

Она ворвалась в дом сестры. Шарлотта в это время занималась починкой одежды и белья.

– Чем ты тут занята? – с порога начала Эмили. – Немедленно отложи все дела и слушай меня!

Шарлотта держала в руках какую-то простыню.

– Я думала, настоящие леди не наносят визитов раньше трех часов. Сейчас только два пятнадцать, – сказала она с мягкой улыбкой.

Эмили вырвала у нее простыню из рук и бросила на диван.

– У меня необыкновенные новости! – сказала она в сильном возбуждении. – Я была у Балантайнов и там познакомилась с Кристиной и леди Огастой, а также, что наиболее интересно, с леди Ефимией Карлтон, которая была особенно расстроена разговором о младенцах в саду на площади! Я действительно верю, что она что-то знает об этом. Ее что-то гнетет, я готова поклясться! Шарлотта, как думаешь, я уже решила загадку?

Шарлотта посмотрела на нее со всей серьезностью:

– Леди Карлтон не замужем?

– Само собой, она замужем! – Эмили пылала нетерпением. – Но, возможно, она имела любовника. Возможно, эти младенцы выдавали ее грех! Может быть, они выглядели как-то необычно, чернокожие, или рыжие, или нечто тому подобное? – Эмили втянула воздух, чтобы немного передохнуть, и тут же, не дав Шарлотте времени на ответ, со всей горячностью продолжила: – Ее муж работает в правительстве. Возможно, любовник – иностранец, грек, или индус, или еще кто-нибудь. Может, там замешана какая-то тайна. Шарлотта, что ты думаешь об этом? Ефимия очень красивая женщина… Нет, не красавица, но приятная, не холодная. Глядя на нее, я могла бы подумать, что она из тех, кто способен безоглядно влюбиться.

Шарлотта, глубоко погруженная в свои мысли, взглянула на Эмили:

– Надо будет спросить Томаса, но я сомневаюсь, что он скажет мне…

– О, не будь такой слабой! – раздраженно проговорила Эмили. – Не тверди мне, что ты не можешь уговорить его! Ты давно вскружила ему голову. Придумай какую-нибудь причину. Мне интересно знать, почему она сделала это. Женщины не убивают собственных детей и не закапывают мертворожденных без какой-то сверхсерьезной причины.

– Конечно, нет, – согласилась Шарлотта. – Но Томас не поверит, что я спрашиваю из простого любопытства. Ты знаешь, он не такой добродушный, как Джордж… И не такой наивный, – добавила она.

Эмили никогда и не думала о своем супруге как о наивном простачке. Но, поразмыслив, она поняла, что именно Шарлотта имела в виду. Это означало не отсутствие в Джордже хитрости, а скорее отсутствие беспокойства. Он считал, что знает, как Эмили поступит в любой ситуации, и всегда верил в ее здравый смысл. С другой стороны, Питт имел больше оснований не доверять здравому смыслу такой взбалмошной особы, как Шарлотта.