– Дыши, тощая эфа, дыши, – он прошептал, чуть склонившись надо мной, и наконец-то двинул тазом.

И я выдохнула, почувствовав движение члена внутри себя. И застонала. И выгнулась навстречу мужчине, раскрываясь для ласки.

– А ты неплох, бродяга, – откуда-то издалека прозвучал голос Рины.

Я попыталась подмахнуть тазом, насколько мне позволяли ремни, и в какой-то момент поняла, что горячий мужской член сменился холодным камнем. И я снова почувствовала, как внутри меня рождается свет – нестерпимо яркий, горячий, но не обжигающий. Он рос из того места, куда погрузился магический атаракс. Я чувствовала скольжение внутри, но уже не оно приносило мне наслаждение. Это было нечто другое, нечто из другого пласта реальности, связанное с чувственными ощущениями, но лишь отчасти.

Тело мое распалось на тысячу ярчайших вспышек. Я рванулась прочь, на миг словно зависнув над ритуальным столом, и тут же обмякла в ремнях. И почувствовала, как мне на живот пролилось что-то теплое. С трудом переводя дыхание, я скосила глаза, чтобы посмотреть на Алрика. Он стоял, одной рукой придерживая атаракс в моем лоне, а другой схватившись за свой фаллос. И с кончика члена на мою кожу капало его семя.

4. Глава 3. Новая жизнь

После церемонии Рина отправилась устанавливать свои порядки в оазисе, а мне было позволено отдохнуть. Меня привели в ту самую комнату, где я жила до злополучного побега с Алриком. У дверей выставили двойную охрану: здоровенного баруха с рогатым ящером на поводке у входа оставил Алрик, а пустынного воина с самым мелким из тарлов – Рина. Вероятно, они должны были охранять драгоценную эбин не только от внешних опасностей, но и друг от друга.

Еду мне принесли прямо в комнату. К моему удивлению, среди фруктов и печеных овощей оказалось несколько булочек-пупуль. Неужели повар сделал их специально для меня? Румяные, еще теплые, с хрустящей корочкой. Самая вкусная вещь, которую мне приходилось пробовать в жизни.

Мне вспомнился первый раз, когда Шиассу угощал меня этими булочками. Оставшись один на один со своими воспоминаниями, я раскисла. Из груди словно высосали весь воздух, заменив его ледяной глыбой. Я сидела на полу, жевала булочку и тихо всхлипывала. А слезы бежали по моему лицу двумя полноводными ручейками.

Я полюбила его, а он меня предал. Спокойно, цинично. Даже во время церемонии призыва воды в источник, трахая десяток своих наложниц, Шиассу был более взволнован. Но в объятия Рины он бросился, не раздумывая. И поплатился за это жизнью. При воспоминании о каменной статуе Повелителя Наг меня пробрал озноб, хоть в комнате было душно, и слезы полились с удвоенной силой.

Или нет? Рина сказала, что Шиассу жив. Снова соврала? Зачем? Я ведь и так в полной ее власти. Какую очередную пакость задумала эта страшная женщина? Свести меня с ума? Чтобы я изводилась, думая, что мой возлюбленный предатель может быть жив и прямо сейчас нуждается в моей помощи? Какой в этом прок, если по ее словам, я должна теперь хранить источник оазиса Тишь? Снова от меня ждали, что я буду искать воду. Вот только я по-прежнему не понимала, как это делается, несмотря на уже две гадкие церемонии с атараксом.

– Если бы наш источник давал столько воды, сколько ты сейчас, то у нас и проблем бы не было, – Жеймисс вошел в мою комнату, нагло растолкав обоих охранников, и принялся деловито накрывать на стол. – Я, вот, чайку тебе принес. На травах.

– Опять твой чаек? – спросила не очень дружелюбно и шмыгнула носом.

В прошлый раз чаепитие с Жеймиссом закончилось для меня сомнительным удовольствием.

– Хороший чаек, – толстяк расплылся в улыбке. – Успокоительный.