Я перевела непонимающий взгляд на Натаниэля: всем людям известно, что двери управления заперты особой эльфийской магией, которая может и убить незадачливого взломщика.

– Ну, что же ты? Для тебя в этом городе нет закрытых дверей, – самодовольно сказал лиер, доставая длинными тонкими пальцами кулон с его гербом, спрятанный между моих небольших грудей. Как будто нарочно холодная рука легонько огладила нежную ложбинку, заставляя меня передёрнуться от гадливого чувства.

Вложив кулон мне в руку, лиер дотронулся моей ладонью до двери, и та бесшумно отворилась прямо перед нами.

Величественное снаружи, внутри здание Магистериума утопало в вычурной роскоши. Мы долго шли, петляя по лабиринтам коридоров. Как опытный рецидивист-любитель, я внимательно запоминала дорогу, на всякий случай.

Наконец, мы пришли в какое-то тёмное сырое помещение, где в грязной клетке на полу наг свернулся кольцами и обессилено лежал поверх хвоста сухопарым мужским торсом.

Лиер кивнул одному из охранников, и тот длинной пикой чувствительно ткнул в грязный чёрно-зелёный змеиный хвост.

Я дёрнулась, но не решилась попросить эльфа не делать этого. Наг же на явно болезненный укол никак не отреагировал, заставляя меня переживать о его здоровье. Тогда назойливый охранник уколол нага повыше, буквально вонзая железный наконечник копья в тело змеелюда. По тусклой чешуе потекла тонкая струйка крови, а взвившийся наг с огромной силой ударил хвостом по решётке, пытаясь достать острыми когтями эльфа-садиста. Змей ощерился, показывая нам длинные острые клыки и тонкие, как иглы, зубы.

– Вот видишь, дорогая, всего лишь животное, – с каким-то ехидным удовольствием сказал лиер, глядя нагу прямо в золотистые глаза с узкими зрачками.

Увидев меня, змей встрепенулся, взгляд его перестал блестеть гневом, а обрёл какое-то печально-обречённое выражение. Он открыл рот, как будто пытаясь что-то сказать, а потом стал остервенело царапать себе шею в попытке снять коричневую полоску кожи, подозрительно похожую на собачий ошейник.

Поведение нага меня озадачило: не может быть неразумным обладатель этих грустных глаз, но ещё сильнее удивило поведение моего хозяина, который, демонстративно глядя змею в глаза, наклонился и властно притянул меня к себе, впиваясь в губы грубым поцелуем.

Я старалась освободиться от железного захвата, чтобы скрыться от неприятного влажного касания, но лиер не был бы лиером, если позволил мне эту вольность. Заставив себя немного расслабиться, я покорно терпела в ожидании, когда эльф закончит эту пытку.

Наг в ответ на это показательное выступление стал усиленно биться в решётку, сотрясая прочную сталь мощными ударами, пока на разбитом о прутья хвосте не осталось живого места, длинными когтями он пытался сорвать ошейник, в кровь раздирая себе шею. Мне было жаль его до слёз. Не выдержав этого зрелища, я закричала:

– Хватит!

К моему удивлению змей моментально успокоился, обречённо опуская голову, скрывая лицо длинными тёмными колтунами волос. Широкие, несмотря на худобу, плечи поникли, и наг скрылся в темноте клетки.

– Ты права, дорогая, достаточно. Пошли домой, – сказал лиер и, повелительно придерживая меня за талию, повёл к выходу.

С того дня мне часто снились грустные золотые глаза, заставляя мою душу плакать от сочувствия этому мужчине.

*****

– А что? – задумалась Софи. – Хороший спор. Ты ни за что не поцелуешь нага, даже в клетку к нему не рискнёшь зайти.

– Софи, перестань молоть ерунду, – с опаской сказал Инг, зная мой азартный характер.

– Какой мой выигрыш? – поинтересовалась я.

– Гадальные карты, что ты мне продула в прошлый раз, – подруга знала, чем меня соблазнить: эта колода досталась мне от старой гадалки и никогда не ошибалась в предсказании. Я закусила губу, рассчитывая свои шансы на успех. – А если проиграешь, отдашь мне меховую муфту, что купила на прошлой неделе.