Точнее, забрал. Опасный человек, который может себе позволить подобное ради забавы. 

5. Глава 4

Всё же хорошо, что я не из тех, кто может себя жалеть бесконечно. 

Беру себя в руки и, извинившись перед подругой, стираю слёзы с глаз, возвращаясь к двери: 

– Кать, у меня случились неприятности, и я прошу у тебя помощи. 

– Конечно, дорогая. Но ты же мне всё расскажешь? – взволновано шепчет она в ответ. 

– Обязательно. А сейчас иди и закрой все окна шторами, пожалуйста. 

– Боже... – выдыхает она тихо, но уходит выполнять мою просьбу. 

Меня потряхивает, грудь сдавливает страх, но я жмусь к двери и заставляю себя смотреть в глазок. Нужно убедиться, что они ушли ни с чем. Убедится, что, хотя бы эту ночь я смогу провести более-менее спокойно. А о том, что будет завтра, я подумаю завтра. 

Никакого шума в подъезде я не слышу. Значит, дверь не взламывают. Не знаю радоваться ли тому, что они – или он? – считают меня настолько глупой, решив, что я помчалась домой, когда Максу известно, где я живу. Что ж. Скоро они убедятся, что мозги у меня есть. 

Интересно, что они так долго делают у моей двери? Считают, что я рано или поздно им открою дверь? А как же их босс? Ждёт, пока меня приведут, или поехал по своим важным делам? 

Проклятье, что вообще в голове у этого мужчины? Бегать за девчонкой, которая не в силах держать язык за зубами... Чем я могла его так зацепить? Или трахнуть меня теперь дело принципа? Я же предположительно бросила ему вызов.  

А что потом? Если условно он меня поимеет, что потом? Без моего согласия – это будет изнасилованием, и я могу написать на него заявление. А я уверена, что спать с ним по доброй воле не стану. Значит, он возьмёт меня силой, и тогда... Что со мной будет тогда? Отпустит ли он меня? 

Ладно. Сейчас об этом думать бессмысленно. Я всё ещё принадлежу самой себе, а значит, буду бороться до конца. 

Наконец, я вижу парней, сердце при этом начинает биться чаще. Их лица всё также бесстрастны, а один из них даже как будто бы ощущает скуку. Они проходят площадку первого этажа, и через минуту их спины скрываются за закрывшейся подъездной дверью. 

Хочу облегчённо выдохнуть, но не позволяю себе расслабится ещё десять минут. 

За это время никто не возвращается, и вот тогда я на нетвердых ногах иду на кухню подруги. 

Меня радует, что Катя не успела включить свет, и я быстро прохожу к окну, аккуратно выглядывая из-за шторки. Ворота СТО наглухо закрыты. Интересно, что стало с Максом? Теперь его уволят? Или сделают что похуже? Впрочем, мы стали не настолько близки, чтобы после всего, что произошло, я беспокоилась ещё и о его судьбе. 

Вижу вошедшую на кухню Катю, которая тянется к выключателю, и быстро одёргиваю штору. Сажусь на мягкий стул и прячу в ладонях лицо. По звуку включавшегося чайника, понимаю, что Катерина решила приготовить чай. Да, промочить пересохшее горло будет не лишним. 

Когда о пластик столешницы стукает керамическое дно кружки, я убираю руки от лица и обхватываю пальцами горячие бока посуды. Катя садится напротив, беспокойство на её лице не исчезло за всё это время, поэтому я, прерывисто вздохнув, рассказываю, во что же это я влипла. 

– В общем, остаётся надеяться, что идея фикс вскоре покинет важную голову, – заканчиваю я саркастично. 

– Жесть, – выдыхает подруга и отпивает чай из своей кружки. – Может, сходить в полицию? 

– Чтобы те, кто там сидит, покрутили пальцем у виска? – горько усмехаюсь я. – Что я им скажу? Что меня домогается владелец СТО? Мне нечего предъявить этому Илье Сергеевичу, – его имя я произношу с ядом в голосе. 

– И что делать?