– Академия Рэнвуд на протяжении пятисот лет воспитывает будущих агентов Трибунала, – начала объяснять идущая чуть впереди Изольда, – большая часть их работы связана с расследованиями нападений, убийств, финансовых махинаций, грабежей, мелких нарушений магического порядка зачинщиками которых являются не люди, а существа. Физической подготовке мы уделяем очень много внимания, но для девочек имеются поблажки, к примеру стрелять ты можешь учиться не из пистолета, а из лука, это намного интереснее.

Хрен редьки не слаще.

Ну не любила я все эти йоги-хреёги, фитнесы-хренитнесы. Люди рассказывают, как после занятий спортом у них улучается настроение, а мне каждый раз на луну выть хочется от усталости и боли в мышцах. Благо на фигуре мое нежелание качать пресс или принимать позу собаки никак не сказывалось, и это единственное за что я была благодарна той женщине, что произвела меня на свет.

Изольда, меж тем, продолжала.

– Замок состоит из левого крыла, что отдано под комнаты девочек, правого, где комнаты парней, и центрального здания, где мы с тобой сейчас находимся. Тут проходят занятия. Здесь же, на первом этаже, располагается обеденная зала, где все курсы, с первого по четвертый, в одно и то же время собираются для завтрака, обеда и ужина. Вот и она, – произнесла преподавательница истории мировых войн, остановившись перед добротной деревянной дверью, – я могу подождать, пока ты позавтракаешь, а затем покажу тебе твою комнату.

С этими словами она толкнула дверь, и перед глазами предстали поистине царские хоромы. Высокие узорчатые потолки со старинными люстрами, картины в позолоченных рамках на стенах, четыре длинных стола, за которыми, на скамейках, сидели студенты академии, и пятый, стоящий перпендикулярно, преподавательский, где сейчас завтракали двое взрослых мужчин и одна женщина.

Снующие туда-сюда прислужницы с подносами, убирали за теми, кто уже поел, или разносили еду, от которой шел просто божественный запах. Рот тут же наполнился слюной, а желудок, тихо заурчал, напоминая, что последний раз я ела в самолете, и не ризотто с грибами, а полузасохший бутерброд с чаем.

Только я собралась заявить, что не отказалась бы от полноценного завтрака, как взгляд зацепился за группу студентов, занявших угол самого дальнего от входа стола. Трое парней, сидевших к нам с Изольдой спиной и две девушки, расположившиеся напротив них и не перестававшие громко смеяться, походили на старшекурсников. Почти на всех была местная форма, кроме одного, чья обтянутая синим свитером спина заметно напряглась, стоило мне бросить в его сторону мимолетный взгляд.

Словно почувствовав мое присутствие, Матвей резко обернулся. Ноздри раздувались, в черных глазах адское пламя, взглядом потрошит. Проклятый драконище!

Смех за столом тут же стих и четыре пары глаз уставились на ту, что привлекла к себе внимание их приятеля. Ну, то есть на меня.

Пришлось изобразить сладкую улыбочку и послать им воздушный поцелуй. Как и ожидалось, девицы нахмурились, у двух приятелей моего братца чуть глаза на лоб не полезли, а психу хоть бы что. Обычно, парни в моем присутствии ковриками стелятся, а этот волком смотрит. Аж бесит!

– Рыжуль, айда к нам! – не растерялся голубоглазый брюнет, сидящий справа от Матвея,

– Места хватит. И вы Изольда Вячеславовна присаживайтесь, – поддержал его зеленоглазы шатен, что сидел рядом.

– Простите, мальчики, но что-то аппетит пропал, – пропела я, заметив, как, услышав приглашение приятелей, Белорадов недовольно поморщился, – счастливо оставаться!

К дверям я шла медленно, активно виляя своей визитной карточкой, при виде которой повышенное слюноотделение было гарантированно любой особи мужского пола. И раздавшиеся за спиной громкие охи это только подтверждали. Жаль, принадлежали они не тому, кого мне действительно хотелось задеть.