На ее рубашке я увидел логотип Института Джейн Гудолл (JGI) с символикой организации: профиль Джейн, шимпанзе, стоящая на четвереньках, лист, символизирующий природу, и рука, символизирующая людей, которые, как сделала вывод Джейн, нуждаются в защите не меньше, чем шимпанзе.

Джейн восемьдесят шесть, но необъяснимым образом она будто бы не так уж и постарела с тех пор, как впервые побывала в Гомбе и украсила обложку National Geographic. Я задался вопросом, а что если именно надежда и предназначение делают человека вечно молодым?

Но больше всего бросается в глаза воля Джейн. Она сияет в ее карих глазах, как природная сила. Это та самая воля, которая впервые побудила ее пересечь пол земного шара для изучения животных в Африке и продолжала подвигать ее на путешествия в течение последних тридцати лет. До пандемии Джейн читала лекции об опасности разрушения окружающей среды и потери среды обитания более трехсот дней в году. Наконец-то мир начинает прислушиваться к ее словам.

Я знал, что Джейн любит выпить виски по вечерам, и принес ей бутылку ее любимого «Джонни Уокер» с зеленой этикеткой. Она любезно приняла его, но позже отметила, что лучше бы я купил более дешевый виски с красной этикеткой, а остаток денег пожертвовал ее экологической организации, Институту Джейн Гудолл.

На кухне Мария, ее невестка, приготовила танзанийские вегетарианские блюда: кокосовый рис с густым суахильским бобовым соусом; чечевицу и горох с добавлением молотого арахиса, карри и кориандра и обжаренный шпинат. Джейн, по ее словам, нет дела до еды, но я не могу сказать того же про себя, и я с удовольствием предвкушал угощение.

Джейн поставила мой маленький подарок на стол рядом с гигантской бутылкой виски «Феймос Граус» объемом четыре с половиной литра. Взрослые внуки преподнесли ее Джейн в качестве сюрприза. Они пояснили, что покупать виски оптом намного дешевле, и этой бутылки точно должно хватить на время, пока она у них гостит. Внуки Джейн живут в доме в Дар-эс-Саламе, куда Джейн переехала, когда вышла замуж второй раз, хотя в те дни большую часть времени она все еще проводила в Гомбе. Теперь Джейн останавливается в этом доме только во время своих коротких визитов в Танзанию два раза в году и остается здесь только на несколько дней, а потом отправляется в Гомбу и другие города Танзании.

Для Джейн вечерняя порция виски – это ежедневный ритуал и возможность расслабиться, а иногда и пообщаться за бокалом с друзьями.

– Все началось, – рассказала она, – с того, что мы с мамой каждый вечер, когда я была дома, выпивали вместе по глотку виски. Потом мы продолжили поднимать бокалы друг за друга в семь часов вечера, в какой бы части света я ни была.

Кроме того, Джейн обнаружила, что, когда ее голос сильно устает от слишком большого количества интервью и лекций, небольшой глоток виски поддерживает голосовые связки и позволяет выдержать лекцию до конца. «И, знаете, – сказала Джейн, – четыре оперных певца и один популярный рок-исполнитель поделились со мной, что им тоже помогает этот способ».

Я сидел рядом с Джейн за столом на открытом воздухе на веранде, она и ее родные смеялись и рассказывали истории. Окружившая нас густая бугенвиллея в свете свечей казалась настоящим лесным пологом.

Мерлину, старшему внуку Джейн, двадцать пять лет. Много лет назад, когда ему было восемнадцать, после бурной ночи с друзьями он нырнул в пустой бассейн. Он сломал шею, и эта травма заставила его изменить свою жизнь, забыть про вечеринки и, подобно сестре Эйнджел, вслед за бабушкой заняться сохранением природы. Джейн, скромный матриарх, сидела во главе стола, и было нетрудно заметить ее гордость.