– А может не ходить, а?

– Нехило тебя приложило, – подвела итог Настя. Я вообще заметила, что для выпившей пол–литра вермута она выглядела слишком бодрой. – И думать не смей! Вчера только устроилась.

– А ты чего такая… живая?

– Потому что я пить умею и не голодаю, – улыбнулась подруга. – А ты нет. Я сейчас поболею маленько и спокойно на работу поеду. А вот, что с тобой делать–то? За руль я тебя не пущу.

– Может, сварганишь чего? Настюш, ну будь лапой, а?

– Ладно, – согласилась подруга. – Только обещай, что выпьешь! Будешь нос воротить, не стану помогать!

Хоть и ожидала от подруги ужасную подлянку, но согласиться пришлось. Другого выбора у меня не было.

Впрочем, через две минуты я пожалела о своем решении. Когда подруга полезла в холодильник за лимоном, я смотрела на нее с интересом. Но после того, как, измельчив половину цитруса в блендере, она разбила в получившуюся смесь два сырых яйца, у меня начался нервный тик. Следом пришла очередь соли и перца.

– Отравить меня решила? – не тая страха в голосе, прошептала я.

– Угу, – кивнула Настя. – Только поздно тебя травить. Ты уже того. На, пей. И не морщись! – еще раз взбив адское зелье, подруга протянула мне кружку.

С сомнением покосилась на густое нечто непонятного цвета, вздохнула и сделала глоток.

– Фу! – не морщиться не получилось.

– До дна пей, – терпеливо, как маленькому ребенку, объясняла Настасья.

– Ты смерти моей хочешь, – попыталась надавить на жалость я.

– Я помочь тебе хочу, дурёха!

Ладно, зажмурившись, залпом влила в себя творение Анастасии.

– Что дальше? – поежившись, убрала кружку в раковину.

– Ждем двадцать минут, – бодро отрапортовала Настя и глотнула рассола из трехлитровой банки.

Я поняла, что подруга у меня настоящая волшебница, когда меньше, чем через полчаса, самочувствие несколько улучшилось. По крайней мере, меня не штормило, голова только ныла, и я даже смогла пройти тест – попасть пальцем в солонку с первого раза. А может, возымели действие и водные процедуры – еще минут десять плескала на лицо холодную воду.

Сейчас, стоя в ванной и разглядывая себя в зеркале, осознавала масштаб катастрофы. Лицо – помятое, раскрасневшееся после ледяной воды, тушь потекшая, брови, аккуратно подкрашиваемые тенями и карандашом, расплылись. А посередке лба – нежно–синяя шишка.

– Красавица, – заржала Настя, когда я предстала перед ее очами.

– Помоги мне, – второй раз за утро взывала я к благоразумию подруги.

– Из меня вышла бы отличная фея–крестная, – похвасталась Настасья. Сама она выглядела, как человек, – с румянцем, светящимися глазами и ровным цветом кожи. Под глазами только легкие синячки, но тональный крем скроет их в два счета. – Ступай за мной, Золушка! Фея–крестная поможет тебе попасть на бал!

Ровно через сорок минут я второй раз убедилась в талантливости Насти. Я могла бы дать фору любой девице из конкурса Мисс Вселенная. Посвежевшая, как будто даже отдохнувшая, превратилась в нормального человека стараниями золотых ручек подруги. Волосы она закрутила и уложила в крендель на затылке, держащийся за счет тоненькой резинки, поскольку ничего больше у нас не было. Сама Настасья щеголяла длинным каре. Макияж намалевала мне легкий, естественный, умело скрыв шишку на лбу.

Выходила из квартиры походкой от бедра, с поправкой на едва заметные колебания из стороны в сторону. Как же здорово, что не обула туфли на каблуке.

В машину садилась осторожно, приговаривая извинения любимой ласточке, что оскверняю ее своим состоянием. Радовало только, что до офиса рукой подать, минут десять – и я на месте.

Так оно и случилось. Нарочито медленно заехала на подземную парковку, которую и нашла–то не с первого раза, припарковалась. Взглянула на часы – полвосьмого.