К слову, после продажи моих волос мальчик так и не смог приобрести себе Энциклопедию видов. Средства ушли на необходимую одежду и предметы быта, а также, большей частью, на импульсную зарядку, так необходимую Эндо, которую пришлось разыскивать благодаря нашим новым знакомым по всем ближайшим поселениям. После этого я пообещала себе, что буду работать так быстро, что обязательно отблагодарю Фила, давшего мне жилище и превратившегося в настоящего друга, так желанной для него книгой.

Фил увлекался биологическими науками и поэтому в его комнате в многочисленных горшочках ютились слабые растения, недополучавшие солнечного света. Но все же… живые. Это были остатки сохраненных процветавших здесь когда-то культур, которые в условиях подземного заточения больше не могли приносить живительных плодов. Но Фил все равно держал их, как говорил сам, с научной целью. Я поддержала увлечение мальчика, искренне надеясь, что когда-то он сможет показать этим небольшим росткам настоящий солнечный свет.

Яркие образы быстрыми вспышками проносились в сознании, вереница впечатлений не оставляла мне шанса сосредоточиться и понять смысл происходящего. Внизу разгоралось пламя, я словно парила над ним, но следом с удивлением обнаружила, что меня держит большая черная рука. Я взглянула вверх и сердце странно забилось, словно в предвкушении, но маска быстро отвернулась, оставив во мне горечь разбитого ожидания. Темная фигура метнулась вбок, скрываясь за мутными очертаниями разрушенного корабля, я же оказалась на твердой поверхности незнакомого коридора, пламя исчезло, но я настойчиво шла вперед в поиске того, что меня сильно влекло.

Я двигалась медленно, словно наощупь, пытаясь отыскать нечто важное в пустынном безлюдном пространстве, но силы быстро заканчивались и изнутри накатывал страх, что я так и не смогу разгадать эту загадку. Я застывала на месте, беспокойно оглядываясь, но темной фигуры не было нигде. Как неуловимая тень, она растворилась в пространстве без следа.

– Аля!.. – кто-то настойчиво дергал меня за руку. Голос доносился снаружи, коверкая пространство, разрушая странную гармонию геометрических форм.

– А? Что?.. – я с трудом разлепила глаза, привыкая к слабому внешнему свету.

– Ты кричала во сне, – Фил сидел на краешке моей кровати и неуверенно протянул ладонь к моей руке.

– Да? – промычала я, пытаясь сосредоточиться. Мутные образы так же быстро скрылись из сознания, как и проникли в него. – Прости, что разбудила.

Кровать Фила находилась за тряпочной перегородкой и препятствий для звука не было никаких. Наша комната освещалась желтоватым отраженным светом от встающей звезды.

– Тебе надо больше отдыхать, – вздохнул мальчик, а я перехватила его руку.

– Вовсе нет! – помотала головой. – Я хорошо себя чувствую! – я скосила глаза на свой четырехмесячный живот. – Самое время для работы. И спать уже не хочется!..

К счастью, работа на Апхокетоле занимала так много времени, что в сон я проваливалась без труда и практически никогда не просыпалась. Но время от времени меня застигал врасплох один и тот же образ с пламенем и длинными коридорами. Будь моя воля, я бы вычеркнула этот эпизод из своего сознания.

– Час еще можно поспать, – посоветовал Фил.

– Спасибо, не надо!.. – упрямо возразила я, чувствуя, что спина взмокла от ночных переживаний. – Больше не надо снов, – я присела и потянулась. Улыбнулась через силу.

– Ага, значит, был сон! – тут же оживился мальчишка. – Расскажи!

– Ерунда всякая, – отмахнулась я. – Ты подсчитал, насколько мы превысили план по карцезитам?

– Расскажи! – Фил словно не обратил внимание на мои слова. – Ты ведь много где была…