В/ч № *** начальник отдела майор ***;

В/ч № *** начальник отдела подполковник ***;

На объектах, горно-обогатительных комбинатах:

П/я № *** начальник отдела подполковник ***

П/я № *** начальник отдела подполковник ***

П/я № *** и.о. начальника отдела майор ***

На объектах Академии наук СССР

НИИ № *** п/я *** начальник отдела майор ***

НИИ № *** п/я *** и.о. начальника отдела капитан ***

НИИ № *** п/я *** начальник отдела подполковник ***

Указанное Вами лицо упомянутые в запросе воинские части, предприятия, и учреждения не посещало, на оперативном учете не состоит. В соответствии с указанными Вами требованиями, проводится оперативная проверка, на предмет выявления личных контактов, указанного лица с сотрудниками вышеупомянутых организаций.

Начальник управления

Генерал – лейтенант ***

– Значит, подтвердилось, – Торшин отложил бумаги и вопросительно посмотрел на аккуратного старичка.

– Я с вашим рапортом к начальнику второго главка ходил, – пояснил генерал, – он его посмотрел, чуток подумал и уважил старика, запросы от своего имени в инстанции отправил. Как только ответы пришли, было решено сформировать отдельную оперативную группу.

– Пока это только рабочая версия и ничего более, – предупредил полковник Всеволодов и занялся сервировкой стола.

Выставил: электрический самовар; заварочный чайник под ватной куклой; розетки с домашним малиновым вареньем; большую коробку с темным шоколадом; бутылку французского коньяка. Ловко и быстро расставил рюмки, чашки. Гостеприимно предложил:

– Товарищ генерал, чайку с коньячком попейте, коньяк ваш любимый, мне ребята из отдела настоящий индийский листовой чай, принесли. А коньяк специально для вас Петька из Парижа прислал, вместе с дипломатической почтой.

Торшину, начальственно:

– Вы лейтенант тоже угощайтесь и пока мы это дело ведем, в группе объявлен сухой закон. Алкоголь употреблять только при наличии оперативной необходимости. Печень, – Всеволодов, улыбнулся и подмигнул Торшину, – настоящий контрразведчик бережет только для работы. Сейчас мы на работе, необходимость есть, выпей рюмку, закуси шоколадкой и задавай вопросы.

Коньяк не обжигая нёбо, прокатился по пищеводу, надежно устроился в желудке, алкоголь побежал по крови, снимая напряжение.

– Как вам коньяк? – светским тоном, поинтересовался генерал у Леши, а Всеволодову:

– А Петенька то молодец, помнит науку, балует старика.

– В деревне, где моя бабка живет, грушевый самогон лучше варят, – прожевывая шоколадную дольку, ответил Торшин, – я науку тоже помню, после отпуска привезу, попробовать.

– А вы Алексей патриот – уголовник, – по старчески захихикал генерал и не дожидаясь вопроса, пояснил:

– Патриот потому, что отдаете предпочтение отечественному продукту, а уголовник, потому что рекламируете и собираетесь распространять, препарат полученный заведомо преступным путем. Самогоноварение является уголовным преступлением,

После короткой паузы спросил:

– И что же из наук, что я вам преподавал, вы больше всего запомнили?

– Железную скрепку,

– Ну, с этой истории я всегда лекции начинаю, – генерал отпил из фарфоровой чашки глоток душистого чая, – очень интересная операция, и главное заставляет обращать внимание будущего специалиста на мелкие казалось бы незначительные детали. Всего один прокол, допущенный хозяйственной службой абвера, и все, большая часть активно действующих диверсантов в первые месяцы война была уничтожена. Дело о железной скрепке, это классика советской военной контрразведки.

Торшин снова вспомнил все обстоятельства того стародавнего дела.

В июне 1941 года, в преддверии нападения на СССР, и сразу после вторжения, военная разведка вермахта – абвер, забросила в приграничные районы СССР, диверсионно-разведывательные группы. Группы были экипированы в военную форму, в форму работников НКВД, в гражданскую одежду, снабжены безупречными по фактуре документами. У каждой группы была своя оперативная легенда, в составе каждой группы были люди, безупречно владеющие русским языком. Но к августу 1941 года две трети этих диверсантов были уничтожены, заградительными отрядами войск НКВД и особыми отделами-военной контрразведкой. Не было сложных разведывательных комбинаций, с засылкой в разведшколы своих агентов, не было своих разведчиков, в центральном аппарате немецкой разведки, не было головоломных контрразведывательных операций, а была обычная железная скрепка, которой соединяют документы.