– А что делать со слюной, что польется, если не закрывать рот?

– Я подам салфетку, Андрей Сергеевич, – дворецкий, как всегда, метко вставил свое замечание.

– Благодарю, Константин, – ответил ему в тон мой бывший.

– При должной практике секс может длиться часами, – не обращая внимания на шпильки, закончил Анисий.

– О-о-о, – последняя информация больше всех впечатлила Лисенка.

– Часами сидеть друг напротив друга, – протянул я, отправив в рот кусок аппетитного румяного стейка. – Это так… сближает.

– Я очень рад, Андрей, что ты это понимаешь, – ответил этот блаженный, игнорируя мой сарказм.

А может, и действительно Ананисий его не замечал. Кто знает, что у него в голове? Может, распознавательные шарики не просто заехали за ролики, а вообще отсутствуют как таковые? Не предусмотрены заводской комплектацией. Пойди разберись в устройстве мозга этого основателя секты воздержания!

– Единение душ – вот главная составляющая гармоничных отношений, – продолжал говорить Анфисий.

– Как интересно, – протянул я, вновь посмотрев на Таю. – Скажи, Анфисий, а заниматься подобным единением нужно молча? Или издавать звуки все же можно?

Реакция бывшей говорила красноречивее любых слов. Казалось, еще немного – и она просто решит утопиться от стыда в бокале с шампанским, за которым безуспешно пыталась спрятаться от моего внимания.

– Тишина, Андрей, – ответил на заданный вопрос Анфисий. – Ничего не должно мешать единению. Любые звуки губительны для гармонии. Они мешают потокам энергий циркулировать между двумя людьми, смешиваясь и даруя тем самым наслаждение.

– Никаких звуков, говоришь? – смаковал я реакцию Таи, наслаждаясь сейчас притоку крови к ее пылающим щекам. – Ни стона? Ни… даже не знаю… слова “еще”?

– Абсолютная тишина, – уверенно ответил Ананисий. Его даже не смущало, что я уже несколько минут, не отрываясь, смотрю на его девушку, ведя разговор с ним. Вот что значит на своей волне человек. – Ни звуков с улицы, ни звонков на мобильный, даже скрип мебели не должен присутствовать.

Тая, Тая… Можешь сколько хочешь краснеть и прятать глаза. Мы оба знаем, ЧТО происходило в твоей комнате. А точнее, чего там точно НЕ происходило.

– Это все так интересно, Анисий! – а вот Алиса, в отличие от меня, слушала этого гуру с неподдельным интересом. – Когда мебель скрипит, это само по себе ужасно, а в моменты, о которых вы рассказываете, так вообще, – она засмеялась, оглядывая всех присутствующих за столом. – Ой, к слову, про ужасное! Представляете, на Андрюшу сегодня упала картина! Я так испугалась, когда вышла из ванной. Он такой запыхавшийся стоял на кровати… А если бы она упала ночью? Пока мы спим?

– Лисенок, – опустив фужер с шампанским на стол, Тая привлекла внимание Алисы. – А когда говоришь это было?

– Сегодня, – тут же ответила она ей. – Перед тем как мы спустились сюда. Я вышла из ванной и… ой! Меня опять что-то ударило под столом!

– Может, домовые? – ляпнул я, взглядом приказывая Алисе замолчать.

– Их же не существует, – хлопала она ресницами, совершенно не понимая мой намек.

– Лисенок, ты так здорово рассказываешь! – не унималась Тая. От румянца на щеках не осталась никакого следа. Сейчас она лишь самодовольно улыбалась. – Говоришь, Андрюша прыгал на кровати? Пока не получил по голове картиной?

“Один-один, Троицкий!” – читалось в ее направленном на меня взгляде.

Что ж, пусть будет так.

– У этого дома ужасная энергетика, – неожиданно подал голос Анфисий. – Все пропитано низменными желаниями. Неудивительно, что здесь так легко травмируются. Даже Таисия ударилась пальцем, пока… – он вдруг замолчал, повернув голову на Таю. – А что ты делала на кровати, напомни пожалуйста?