Ближе к вечеру, когда как раз поужинал, я услышал стрельбу неподалёку: несколько выстрелов, вроде винтовки, и дудукнул короткой очередью пулемёт. Рядом был мой конь, которого я назвал Огонёк. Он любил скорость, я по лесным дорогам уже галопом скакал. Но только один раз: чудом удержался в седле, поэтому больше не рисковал. Так вот, Огонёк на звуки стрельбы тоже насторожился, вслушиваясь и поводя ушами. Быстро прибравшись, поскольку возвращаться сюда не планировал, я убрал коня в Хранилище и побежал в сторону места стрельбы, сжимая рукоятки наганов.

Уже через пятьдесят метров Взор показал мне лесную дорогу, на которой застыла командирская «эмка», убитого водителя, свешивающегося из открытой двери, и одиннадцать нападавших. В данный момент те тащили в лес девушку, лапая её и срывая одежду. Похоже, та была пассажиркой в машине. Семь в лесу, двое на подстраховке, ещё двое машину осматривают. Убитого водителя уже вытащили и, бросив у машины, снимали ремень с подсумками, из машины достали карабин Мосина. Кстати, остановили их просто: доска с гвоздями была на дороге. Хорошие шипы, машине хватило. Жаль, двигатель прострелен: видимо, когда водилу убивали, зацепили.

Моё появление на дороге стало полной неожиданностью для бандитов. Судя по разным элементам формы и гражданской одежды, работали поляки. Я сразу же с двух рук выстрелил; пулемётчик и часовой, которые охраняли своих, были готовы. Первый уткнулся лицом в приклад своего оружия, а второй повалился на траву. После этого я резко развернулся, вставая на одно колено, и открыл огонь по тем двум, что были у машины. Одного сразу наповал, а второй перекатом попытался уйти, я три патрона потратил, пока его достал. От основной группы сюда уже бежало пятеро, а двое остались с девушкой: один держал её за руки, а второй снимал штаны, пристраиваясь у неё между ног. Странно, тут бой идёт, а они её трахнуть хотят. Неужели такое впечатление произвела?

На ходу перезарядить оружие, особенно такое, трудно, так что я убрал наганы и достал два вальтера. Они мне с убитых лётчиков достались, парабеллум и три вальтера. Я их уже изучил, разобрал и смазал, хорошее оружие; жаль, патронов маловато. Пропустив тех пятерых стороною и сделав крюк, я вовремя оказался рядом с не состоявшимися насильниками. Выстрелил в того, который уже пристроился возле девушки, а после и по второму. Первого пуля не убила, добил подранка и стащил его с девушки.

– О как! Знакомые всё лица, – весело хмыкнул я, изучая уже знакомую мне красавицу с железнодорожного вокзала Белостока.

Да, не удивительно, что поляки так на неё возбудились, мужики есть мужики, какой бы нации они ни были. С трудом отведя взгляд от обнажённого тела, я сказал:

– Уходим, сейчас остальные вернутся.

Мы не успели. Пока я поднимал пребывавшую в шоке девушку, Взор показал, что оставшиеся поляки уже бегут обратно, среагировав на выстрелы в тылу. Зло ругнувшись, я бросил девушку там, где она лежала, закрывая руками прелести, а сам, сорвав с плеча убитого бандита ремень карабина Мосина, встал за ближайшее дерево и, вскинув ствол, почти сразу выстрелил. Бандиты меня ещё не видели, но Взор их видел вполне, показывая удобную траекторию для выстрела. Первая же пуля попала в живот одному из пятёрки, и тот упал, оглашая лес криками и стонами. Быстро открыв затвор, выбивая стреляную гильзу, я дослал новый патрон и выстрелил по другому бандиту. Тот забирал сильно правее, обходя, и пуля попала ему в грудь. Тоже подранок, тяжёлый. Потом пробегусь, добью. Следующий выстрел попал в голову вожаку, именно он отдавал команды.