– Почти не изменился наш городок, да? – отец прервал молчание, выдёргивая Джереми из размышлений и кинув на него быстрый взгляд.

– Всё, как было, – согласился с ним Джереми. – Только ты больше не мэр. Ты обещал рассказать, почему принял решение оставить пост.

– Возраст, наверное. Я мог бы оправдываться, что хуже, чем раньше стало: вечная, там, например, возня в бумагах, какие-то отчёты бесконечные – жалобы теперь на любую мелочь сыплются. Нет, не подумай, я только за такой контроль – в этом интернету ого-го какое спасибо, всё теперь прозрачно и доступно. Но человек существо такое, что ему всегда мало. Уверен, если будет идеально вообще всё – и тогда найдётся как минимум один, чем-то да недовольный. Вот, смотри, пример – ночью какие-то муда… подвыпившие, в общем, люди сбили мусорку на автобусной остановке. Разумеется, за ночь исправить не успели, даже не знали об этом. Да и пока бумаги оформить, управляющей компании выслать… в общем, утром уже почта завалена жалобами. А что, удобно же: электронное письмо – это ведь не прийти-оформить, время потерять, да ещё и людям, принимающим жалобу, объяснять что-то. Написал и забыл. А мне потом ответное письмо, что, дескать, приняли. Потом разобраться, чтобы поправили. Потом тому гражданину ещё раз написать, что исправили… В общем, чего-то я свою старческую песню растянул. Небольшой сердечный приступ был, как сказал врач, из-за постоянного стресса и нервов. Вот и стало понятно, что всё, баста.

– Приступ? – переспросил удивлённый Джереми. Он не мог себе представить, чтобы у всегда здорового, как бык, отца вдруг мог случиться настоящий сердечный приступ. Джереми даже не помнил, чтобы тот хоть раз из-за болезни пролежал дома больше трёх дней.

– Ага… О, смотри! Помнишь, здесь магазин игрушек был? Мы тебя как-то завели туда на одиннадцатый день рождения, сказали: «Выбирай что хочешь». Помнишь, что выбрал? – махнув рукой в сторону теперь уже супермаркета, обклеенного рекламами и вывесками, спросил отец.

– Как будто выпало из головы, не могу вспомнить, – делая вид, что задумался, ответил Джереми, продолжая любоваться улочками города.

– Автомат, который пульками стрелял. Пластмассовыми такими. Просто встал рядом с ним руки в боки и стоял. Шая извелась вся, была уверена, что либо себе, либо кому-то что-нибудь там выбьешь, поранишь. Но я решил: раз обещали купить что захочешь… Представляешь, если именно тот день определил твою профессию в будущем?

– Может быть, – уклончиво ответил Джереми. Он не хотел развивать эту тему. – Там, случайно, не магазин электроники? Я хотел телефон купить.

– Да, конечно, – не задавая лишних вопросов, сказал отец и припарковался на одном из свободных мест на небольшой парковочке у магазина, располагавшегося с краю ничем не примечательной городской площади. Кроме, пожалуй, давно остановившихся часов на здании суда, с огромным белым циферблатом, единственным украшением которого были двенадцать чёрных римских цифр.

Джереми не покидало чувство, что хоть и немногочисленные, но всё же абсолютно все прохожие вокруг как-то странно на него смотрят. Конечно, его цокающие костыли, казалось, гремят на всю площадь с каждым шагом о брусчатку, но всё же причина такого внимания наверняка крылась совсем не в этом. Когда они зашли в магазин электроники, их встретил единственный сотрудник, выполнявший роль и консультанта, и кассира в столь небогатое в плане клиентов будничное утро. Лет двадцати трёх, с покрытым веснушками лицом, высокий и столь худой, что на едва загоревших, и то лишь с внешней стороны, руках можно было наблюдать всю карту выступающих ярких синих вен. Он буквально не спускал с Джереми глаз, но резко отводил взгляд, начиная при этом для пущей видимости осматривать свои руки или же некогда белые кроссовки в тот момент, когда Джереми с некоторой неприязнью поворачивался к нему, испепеляя его из-под насупленных бровей своими карими глазами, будто ничего не выражавшими и всё же явно заставляющими паренька сжиматься и горбиться. Надеяться на то, что это просто-напросто паранойя, всё же было слишком наивно. Хоть Бритчендбарн – та ещё дыра, но всё же телевизор в каждом доме есть, а зачастую и не один. Да ещё и учитывая отсутствие каких-либо иных развлечений…