– Ты помнишь свое обещание, Камилла? – твердым голосом спрашивает он.

Будь рядом со своими сестрами.

Киваю, задыхаясь от слез.

– Сегодня. Ты поймешь, когда именно. – только сейчас замечаю, как много морщин появилось у него с годами. – Ты должна быть вместе со своими сестрами.

– Что происходит, пап?

Он вновь улыбается, вытирая мои слезы.

– Ничего, о чем бы я не знал. – спокойно отвечает он. – Верь мне, хорошо?

Еще один кивок. Потому что я верю. Не только верю, но и чувствую всем своим существом.

– Я горжусь тобой, малышка. – сердце наполняется его словами. – Горжусь всеми вами. Тем, кем вы стали.

Тут я не выдерживаю, больше не могу – бросаюсь к нему в объятия, а он крепко прижимает меня к себе, положив подбородок на мою макушку.

Мне так не хватало твердости отцовских рук, не хватало его уверенности во всем, его сильного плеча и теплых слов. Хочется вернуться в прошлое и принять иное решение. Хочется остаться и никуда не уезжать. Хочется удержать Валери, не бросать Эвиву. Ведь сейчас мое время на исходе, и я не знаю, смогу ли все исправить.

– Тебе нелегко пришлось, да, Ками? – мои руки сжимают ткань рубашки на его спине. – Мне правда жаль, что я ничем не смог тебе помочь.

– Ты научил меня строить барьер. – сквозь слезы бормочу я, и тут же чувствую как трясутся его плечи от смеха.

– Уверена, что хорошо все запомнила?

Конечно, он знает, что мой барьер непрочный. Он всегда все знает.

Делаю глубокий вдох и отстраняюсь. Папа снова вытирает мои слезы и ждет. Одним взглядом как бы говорит – «давай, покажи, на что ты способна».

Стиснув зубы, я усиливаю свой барьер. С каждым ударом сердца выталкиваю чужие эмоции, выталкиваю его чувства за стену. Отец одобрительно улыбается и кивает.

– Ты со всем справишься. – говорит он, и я полностью теряю связь с ним. – Я верю в тебя. Как и верю в твоих сестер. – убирает прядь волос мне за ухо. – Только тебе под силу достучаться до них.

Зачем он говорит мне это? Почему сейчас?

– Я люблю вас, мои девочки. Помни об этом. Хорошо?

Снова киваю, не в силах что-либо произнести.

И тут до меня вдруг доходит. Его эмоции. Они напомнили тот же огонь, что и у Вал, вот только сейчас этот огонь даже вполовину не был таким сильным, как у нее. Его дар, магия, она медленно угасает.

Барьер на границе ослаб, потому что ослаб отец. Еще этот призыв. Чтобы призвать такую сильную ведьму, как Валери, требуется много сил. Настолько много, что даже на эмоциональную стену не останется.

Почему он не попросил меня сделать это? Или Кору? Или Эви, в конце концов. Почему?

– Пора. – раздается мягкий голос Евы рядом с нами.

Мне приходится приложить немало усилий, чтобы отпустить отца. Он заглядывает мне в глаза, смахивает остатки слез.

– Будь сильной, Камилла.

На языке вертится миллион вопросов, но я молчу. Потому что знаю – он не ответит ни на один из них. За стеной поднимается мой собственный хаос, но я приказываю себе заглушить его.

Подавить. Не чувствовать.

Вдох.

Выдох.

Дыхание выравнивается.

Ева берет меня под руку и отводит на свое место в углу.

Со стороны мы вместе наблюдаем за тем, как отец в очередной раз привлекает к себе внимание зала. Как перед столом в центре вырастает портал. Я смотрю, но мое сердце продолжает болеть. Не от того, что сказал мне отец. А от того, чего не сказал.

Подавить. Не чувствовать.

Что-то надвигается.

Что-то страшное.

И это не феи, которые сейчас одна за другой выходят из портала.

– Свита царицы Америды. – шепчет мне Ева, указывая на четырех фей, выстроившихся в два ряда. Вместе они образуют небольшой проход. У первых двух узкая полоска мерцающей ткани на груди, а по бедрам струится юбка из тончайшего материала. В жизни не видела ничего подобного.