– А можно с вами, Сан Саныч? – выдохнул Вовка.

– Твоя задача сейчас – хорошо учиться и заниматься физкультурой, чтобы вырасти сильным милиционером. А пока, братец, извини, детей и гражданских на милицейские задания не привлекаем. Опасно.

– Эх! – с досадой выдохнул тот. – Скорее бы вырасти!

Не откладывая в долгий ящик, я решил проехать сразу по названному Вовкой адресу. Это был участок индивидуальной застройки на берегу реки. Недалеко от того места, где Мухтар раскрыл кражу лодочных моторов.

Прибыв на место, машину оставил чуть поодаль. У жителей деревянных домишек из транспорта, в основном, имелись лишь мотоциклы. Машина здесь – редкость, сразу станет заметной.

Прогулялся до нужного дома. Это оказалось старое бревенчатое строение с двускатной деревянной крышей без шифера. Давно не крашенное, да и вообще неухоженное, словно доживавшее свой век. Но на самом деле строение еще крепкое. Такие дома и до моего времени сохранятся. Особенно если крышу перекрыть.

Я заглянул во двор через невысокий заборчик. Тропинка протоптана, колодец с ведром на цепи – вроде, есть признаки жизни.

Калитка оказалась запертой. Я перемахнул через ограждение и взошел на скрипучее невысокое крыльцо. Подергал дверь – заперто.

Обошел двор, огород с пожухлой картофельной ботвой. Хм, а ведь странно, что картошка не выкопана до сих пор, видимо, действительно дедушка сгинул, а кто-то заселился на его место. И этому человеку на картошку наплевать. Настоящий огородник никогда не бросит свой урожай. Не принято у нас выбрасывать книги и оставлять не выкопанным картофель.

Походил, поразмышлял. Сложил в уме рассказ Вовки о странном незнакомце и неизменно всплывающую в мыслях рожу Сафрона. Примет особых парнишка, конечно, не смог описать, но точно подметил общий образ Грицука – человек-волк. Я почему-то не сомневался, что это именно он прячется в этом домике на окраине города.

А сейчас здесь никого… Что ж… Нужно устроить засаду. По соседям не стал спрашивать и наводить справки, чтобы не отсвечивать и не поднимать тревогу раньше времени. Придумал план и вернулся в отдел.

В ГОВД наскоро решил рабочие моменты, раздал указания личному составу. А после взял с собой Тулуша и Мухтара, и мы скоренько погрузились в машину и направились обратно.

Конечно, я теперь начальник и могу позволить себе не выезжать на задания, но тут ведь как – если хочешь сделать хорошо, сделай это сам и по-быстрому. Грицука я никому не мог доверить. Тем более у меня с ним личные счеты – Нурик сильно просил отомстить за Василину. Он вот только недавно пить перестал и на работу вышел. Ходит, как тень, но уже, слава богу, оживает понемногу. Мне и самому жаль боевую коменду, но на Нурика грустно было смотреть. Я попросил Загоруйко-старшую снисходительно отнестись к его прогулам, объяснив его горе. Виталина Сергеевна пошла навстречу и отравила его в неоплачиваемый отгул. А после я свозил Нурика к какой-то бабке (по совету Камынина), та вмиг его на ноги поставила. Сказала, что сглаз будет снимать, а сама подлила в его пойло какой-то отвар. Нурик выпил и ему сплохело. Снова выпил – и снова сплохело. На третий раз он не стал рисковать, а протрезвел. Сказал спасибо мне, что не дал сгинуть, но слово взял, что найду я шайтана, который Василину загубил. Я и сам был готов на всё, чтобы не дать тому больше людям жизни губить и калечить.

По дороге я обрисовал ситуацию Тулушу.

– Зверя ночью брать надо, – изрек Салчак, раздумывая над моими словами. – Живым зверь не дастся, убивать его надо. Чтоб не уполз раненный и раны не зализал, а позже мстить бы взялся.