– Ой, магистр Йом! – не смог удержать радостного возгласа Амин.

Он был счастлив увидеть старенького мага – Главу Гильдии Магов Гарма, где друзья когда-то проходили обучение. Магистр Йом ничуть не изменился за это время – толстячок в украшенном звездами колпаке уютно устроился в своем кресле и, по-видимому, дремал, однако, как прекрасно знали и Элениэль, и сам Амин, даже при этом волшебник внимательно следил за всем, что происходит вокруг.

– Я ни разу не видел Торуса – это тот важный усач? – тихо спросил юноша.

– Нет, это мастер Игль. А Торус сидит справа от него.

Амин уставился на Главу Гильдии Магов Далла. Разумеется, он знал, что этот прославленный маг принадлежит к племени гномов, но все же увидеть это своими глазами было для юноши крайне удивительно. Хотя борода старика была непривычно для гнома аккуратно подстрижена и уложена, однако по его сложению и чертам лица ошибиться было невозможно. Конечно, это было совершенно неслыханным – как известно, магические способности гномов, мягко говоря, не слишком велики, однако тем ярче были исключения… Архимагистр внимательно слушал другого гнома, слегка склонившись в своем кресле и подперев широкой ладонью подбородок. Плечистый крепыш, который стоял спиной к юноше и девушке, похоже, был возбужден – он то и дело размахивал руками, а голос его звучал куда громче, чем дозволяли правила поведения в кругу столь высокопоставленных особ. Наконец Торус отрицательно покачал головой. Его собеседник воздел руки к небу, однако Глава Гильдии, похоже, был непреклонен.

– Ну и ладно! – выкрикнул невежа так громко, что его слова четко оказались слышны. – Так бы и сказали, что здесь нет никого, кто осмелился бы померяться со мной силой!

Амин вздрогнул от неожиданности, когда смутьян резко обернулся – хотя вчера в коридоре Гильдии он лишь мельком взглянул на толкнувшего его грубияна, тяжелые черты кирпично-красного скуластого лица с кустистыми бровями и седая борода, заплетенная в косу, запомнились ему хорошо. По виду гному исполнилось лет сорок—пятьдесят – совсем юнец по меркам подгорного народа, – поэтому было особенно странно видеть его седину. Кожаная коричневая куртка с бахромой и такие же штаны выглядели весьма запыленными – этот неряха даже не удосужился отряхнуться, представ перед Архимагистром!

– Твердолоб, не спеши! – прозвучал во внезапно наступившей тишине чуть дрожащий голос Торуса. – Ты не дослушал меня. Мы решили допустить тебя к состязаниям при условии, что твой молот пока останется у меня.

– Ну, что я говорил! – торжествующе выкрикнул смутьян, заносчиво обводя всех взглядом. – Никто не сможет со мной…

– Барьер, который возводится вокруг Арены, дабы защитить зрителей от магических сил, не рассчитан на то, чтобы удержать такую железяку, если вдруг одному чересчур вспыльчивому гному покажется, что кто-то косо на него посмотрел! – прервал Твердолоба низкий женский голос, раздавшийся прямо за спиной у Амина. – Если я не ошибаюсь, из-за этой вспыльчивости у тебя…

– …Возникли кое-какие недоразумения между мной и Старейшинами моего рода, – торопливо сказал внезапно присмиревший гном. – Я надеюсь, что милостивая госпожа будет столь любезна, что не станет напоминать…

– …Об этой печальной истории, из-за которой тебе пришлось, так скажем, на некоторое весьма неопределенное время покинуть родные горы! Так и быть, не будем ворошить прошлое, особенно не такое уж далекое – но молот тебе все равно придется оставить здесь, если ты хочешь принять участие в состязаниях.

– Слушаюсь, госпожа, – покорно пробормотал Твердолоб и с поклоном положил тяжелый молот на длинном древке у кресла, на котором восседал Торус. – Надеюсь, он будет здесь в сохранности.