Я глубоко вдохнул. Потом выдохнул. Потом сказал, очень мягким тоном:

- Думаю, что все-таки в реальности было немного по-другому. Ему нужен был помощник, чтобы трюк снять как надо, верно?

Лена бросила на меня растерянный взгляд. Потом сказала:

- Точно. Ты же видео видел.

- Не видел, но догадаться было не сложно, - возразил я, и тут же добавил, чтобы сменить тему: - слушай, а что это за черные штуковины были в руках у ребят? Какой-то похоронный ритуал?

- Что-то типа того, - Лена грустно вздохнула, - кто-то предложил в сети флешмоб устроить, чтобы почтить всех экстремалов погибших.

- Но почему жезл-то? – я пожал плечами, - какой-то странный символ. Еще и черный.

- Скажи спасибо, что не радужный, - заметила Лена.

- Про бездомных животных говорят, что они уходят на радугу, - ответил я; Лена вздохнула и опустила глаза, - а я вообще животных люблю. Антоха тоже любил. Так что не надо какие-то светлые вещи путать с разной попсовой пошлятиной.

- Это не жезлы, - ответила Лена, еще раз вздохнув, - это типо как стержень. Который у настоящих парней внутри.

- О как!

- Уж как есть…

Во время разговора я не особо следил за дорогой. Машина ехала сама, а я только держал руки на руле «для вида». Поэтому я не сразу обратил внимание на черную «Камри», играющую в «Шашечки». Мы недавно свернули на Кутузовский, дорога широкая, без отбойников, разве за всеми уследишь?

Эта «Камри» с питерскими номерами, обгоняя шедшую перед нами в левом ряду «Киа», сначала выскочила на разделительный, прямо перед носом несущегося с «мигалками» кортежа. А потом, уворачиваясь от казенных машин, оказалась на встречке.

Удар был очень сильным. А бы точно не успел увернуться от летящей нам прямо в лобовое стекло «Киа», если бы Муся не подключилась. Каким-то невероятным маневром, нарушающим все законы физики, мы проскочили два ряда. А уже там я спокойно свернул на обочину, прямо напротив торгового центра «Океания», и остановился, включив аварийку.

Несколько секунд было тихо. Потом Лена сказала:

- Фига се ты крут! Где-то учился специально? Школа вождения?

- Что-то вроде…

Потом мы одновременно посмотрели туда, где было столкновение.

Кортеж, видимо, без серьезных повреждений, уже умчался. «Камри» сильно развортило: крышка багажника оторвана, кузов едва ли не пополам сложился. Под гармошкой капота что-то дымилось. Много других машин тоже пострадало: на аварийке стояло не меньше десятка. Похоже, «шашечник» приложился о грузовик, который перевернулся на бок, и теперь мы видели только его днище.

- Это что там такое? – Лена указала рукой на участок асфальта за «Камри». Там было разбросано множество каких-то странных предметов, похожих то ли на запчасти от манекенов, то ли на грязные резиновые прокладки телесного цвета.

А потом я пригляделся внимательнее.

- Неужто настоящие?.. – пробормотала Лена.

Я чувствовал, что ответ на ее вопрос был утвердительным. Части человеческих тел, разбросанные по асфальту, не были театральным реквизитом или чем-то подобным.

Я услышал, как щелкнул дверной замок.

- Куда? Поехали отсюда скорее! – крикнул я, но было поздно: Лена уже вышла из авто.

Борясь с желанием немедленно уехать, я выругался, и тоже вышел.

- Ты куда? – спросил я, догнав Лену. Движение на проспекте полностью остановилось, так что к месту аварии приходилось пробираться между стоящих авто.

- Я на медсестру училась! – ответила она, не оборачиваясь, - что, если помощь нужна?

Я хотел что-то возразить, но не нашел подходящих слов. Вместо этого пошел следом за ней.

Удивительно, но водитель «Камри» был еще жив. Возле искореженного автомобиля уже собирались зеваки, но помощь никто оказывать не спешил. Кто-то причитал только: «Она ведь взорвется сейчас… принесите огнетушитель!»