– Невоспитанный? – возмущаюсь я. Мы садимся на стулья, и я наклоняюсь к Жанне, чтобы не мешать другим. – Это я невоспитанный? Я что, интересуюсь его здоровьем? Не болит ли у него живот? Не мучают ли газы?

– Фу! – Жанна морщит нос, словно я выругался матом.

Тут чувствую, что кто-то касается моей руки и начинает успокаивающе гладить. Это Юлия присела с другой стороны и, оценив случившееся, решила разыграть из себя мать Терезу. Тоже мне, миссионерка любви! Отодвигаю руку в сторону, не желая смотреть на нее. Я не нуждаюсь в утешении, ведь могу и сам постоять за себя. Все это уже заметили.

«Брось, чувак, забей!» – подает голос с конца стола Артур. Еще один утешитель.

Я не отвечаю, решив заняться чем-то полезным: достаю из портфеля ежедневник, беру одну их шариковых ручек со стола. Но записывать пока нечего.

Тем временем, закончив с представлением команд, шеф начинает демонстрацию слайдов, касающихся общих правил оптимизации любого бизнес-процесса. Он говорит складно, округлыми фразами, использует обороты поднаторевшего на выступлениях оратора.

Слайды чередуются на огромном телевизионном экране в логической последовательности, демонстрируя глубины неизведанных знаний, которыми нам предстоит овладеть. А еще Виктор Владимирович использует большую магнитно-маркерную доску, которую на канцелярском языке называют флипчартом. На ней он с увлечением чертит зеленым фломастером разные стрелки и стирает их губкой, рисует таблицы с этапами оптимизации, дает их классификацию.

Я скучаю, мне хочется посмотреть в телефон, не появилось ли там что-то новое в чатах. Только под строгим взглядом шефа-оптимизатора это сделать сложно. Рядом Жанна с увлечением конспектирует все сказанное Виктором Владимирович в свою особую тетрадь.

– Очень скучно, – решаю ее позлить. – Не находите?

Жанна делает круглые глаза:

– Вы что, это так интересно. Не отвлекайте меня!

Замечаю, что Иван всецело занят задумчивой Софьей и пытается завладеть ее вниманием, отвлекая от демонстратора слайдов. Виктор Владимирович один раз даже бросил резкий взгляд в его сторону. Однако попытки Ивана расшевелить Софью пропадают даром. Она все также погруженная в свои мысли, завороженно смотрит на двигающиеся на экране телевизора слайды. Так обычно дети глядят на забавные картинки или игрушки, от которых не могут оторвать взгляда.

Сидевший у края стола Артур, медленно поглаживая голый череп, что-то пишет в блокноте или рисует. Вряд ли он конспектирует слова коуча. Может он, набрасывает какую-нибудь формулу или компьютерный код? Хотя нет, код лучше сразу прописывать в соответствующей компьютерной программе, а не на бумаге.

За столом, наверное, только мне не сидится, верчусь, как уж на сковородке. Поворачиваюсь к Юлии, делающей вид, что внимательно слушает Виктора Владимировича. На самом деле ей тоже скучно. Я обращаю внимание, что перед ней на столе лежит два смартфона.

– Зачем вам два телефона? – спрашиваю вполголоса.

– Один по работе, а второй личный. Если хотите, могу дать номер, – Юля кокетливо смотрит на меня.

– Давайте!

Двигаю к ней ежедневник, и она на одной из страниц пишет своим аккуратным почерком номер телефона. В это время Виктор Владимирович делает паузу, с недовольством глядя в нашу сторону. Я думаю, что не стоит его злить лишний раз, ибо наверняка такие типы мстительны. Поэтому принимаю невинный вид и даже что-то пишу в ежедневнике, будто бы записываю одну из его умных мыслей об оптимизации.

Это идиллическое болото, это вязкое течение учебного времени, невольно меня настораживают. Я вдруг представляю, как ночная тьма, плотная, беззвучная, в которой не видно ни одного огонька, окутывает все мое существо. Сама по себе ночь нестрашна, вот только утро. С ним сложнее. Утром всякое может случиться, потому что ночь не спит и под утро может приготовить неприятные сюрпризы. Мне уже, кажется, что именно здесь, в конференц-зале, может произойти нечто такое, что разрушит вдребезги начавший складываться учебный мирок.