Третьим человеком, с которым девушка сознательно хотела столкнуться лицом к лицу, был Альберт Рождественский. И все попытки Леры научить его командной игре и показать её силу и значимость потерпели фиаско. Высокомерие Альберта зашкаливало, а его небрежные манеры, выказывающие превосходство над всем и вся, раздражали больше, чем проницательность Стаса.

Ещё одной проблемой внезапно выступила пресса, о которой девушка совсем позабыла. Журналисты прознали о замене тренера и всеми мыслимыми и немыслимыми способами старались выудить из членов команды желаемую информацию: поджидали их у стадиона, денно и нощно караулили перед дверьми отелей; следовали по пятам в магазины одежды, бытовой химии и даже нижнего белья. Поскольку сама Лера отказалась пока давать официальное интервью и раскрывать свою личность, ей приходилось скрываться от любопытных глаз при помощи мелких деталей и наличию чёрных выходов. Но Арсений Петрович не раз намекал девушке на то, что долго ей против прессы не продержаться, а всё тайное рано или поздно становится явным.

– По мне, лучше поздно, чем рано, – хмыкнула Лера, и помощник понял, что разговор исчерпан.

Тем временем в газетах мелькали новости о том, что новый тренер предпочёл остаться в тени, и длинные страницы посвящались предположениям и возможным вариантам замены выдающегося Лебедева Михаила Вадимовича. Тренера соперников изрядно нервничали, теряясь в догадках. Но терпению людей приходил конец, оттого в интернете всё чаще стали мелькать самые неприятные новости: например, что новый тренер – слабохарактерный трус, или что Михаил Вадимович просто-напросто отвернулся от своей команды после поражения.

Читая такие заголовки, Лера не беспокоилась из-за поднявшейся шумихи, ведь она обеспечивала некоторую долю пиара команде, а переживала совсем по иной причине.

Если окружающие стараются облить грязью тень, о которой им ничего неизвестно, то что же все скажут, когда загадочная личность тренера наконец раскроется?

– Валерия Вадимовна, – позвал её знакомый тягучий голос.

Лера неохотно оттолкнулась от бортика и повернулась лицом к говорящему:

– Что-то случилось, Архипов? Ты не пробежал и половины поля.

– Нет, я просто хотел поговорить.

Стас потеребил мочку левого уха, как будто это движение могло придать ему больше уверенности.

Лера пробежалась глазами по остальным членам команды и, убедившись, что все заняты упорным бегом, сказала:

– Ну, говори. Я слушаю.

– Наверное, мне не стоило тогда грубить вам.

Стас припомнил второй день тренировки, когда Лера вызвала подставной ОМОН, чтобы справиться с бунтарями из "Аквамарина". Её надежды на совместную дружбу рухнули, и с тех пор она холодно и по-деловому обращалась к девятому номеру. Как и к его сокомандникам, чтобы никто не прознал, что тренерше вздумалось выделять любимчиков.

– Я так понимаю, это извинение.

– Да, но…

– Считай, что оно принято. А теперь марш обратно на поле, иначе будешь наворачивать круги до наступления сумерек.

– Если вы задержитесь вместе с ним, он не станет возражать. Правда, Стас? – пихнув друга в бок, усмехнулся Максим. Мужчина закончил пробег и подошёл к ограждениям, чтобы отметиться. По его бодрому виду и ровному дыханию никто бы даже не догадался, что секунду назад он наматывал круги по спортивному газону, а не лежал и расслаблялся на пляже. Миша и тут не прогадал, подставив слово " выносливость" к имени защитника.

– Сдаётся мне, ты – единственный, кто хочет задержаться здесь вместе со мной, – резким тоном отчеканила девушка. Максим, конечно, любил пошутить, но большинство его шуток никому не нравилось, – И поверь, утром ты пожалеешь о своём желании.