– Рассказывал! Как тебя угораздило оторвать собственный палец? – поинтересовался Эйрих, когда меня под руку привели к нему в кабине. – Наверно, опять ты пытался проявить свою инициативу? Мог бы подождать, когда мостовой кран появится над твоим станком.

– Вы меня каждый день упрекаете в том, что якобы вяло работаю. – стал оправдываться за травму на своей руке. – Как могу работать в темпе, когда надо мной постоянно нет мостового крана? Вот решил повернуть деталь, чтобы прорезать фрезой проушины на другой стороне детали. Деталь поворачивалась легко. Оставалось только от центровать по уровню.

– Всё понятно! Сила есть – ума не надо. – воскликнул Степан Трофимов, парторг цеха. – Ты представляешь, что ты наделал со своей травмой. Теперь наш цех могут снять с передовиков завода. Партком, профком и управление завода несут ответственность за твою травму.

– За такую травму и завод может пострадать от тебя. – добавил Валерий Карпин, профорг цеха.

– Нам надо как-то скрыть его травму от общественности. – предложил Эйрих, начальник цеха.

– Кроме нас троих и медсестры о его травме знает Власов Сергей. – стал размышлять парторг о сложившейся ситуации. – Думаю, что передовик производства не дурак. Сам понимает, что может пострадать от травмы своего напарника. С ним поговорю на эту тему. Медсестру тоже беру на себя. Пускай они тоже знают, что несут ответственность за травму на производстве.

– Ну, а что будем делать с пострадавшим? – поинтересовался Эйрих. – Ведь он не может работать. Станок простаивает. Государственный заказ не выполняется. Обязательства сбываются.

– Замену ему мы найдём. – сказал профорг. – Он у нас будет сидеть под арестом в красном уголке. До самого выздоровления. Пускай изучает технику безопасности и работу с расточным станком. Может одной рукой выполнять какую-нибудь общественную работу в красном уголке.

– Через проходную завода и до цеха будешь ходить так, чтобы никто не видел травму. – обратился ко мне Трофимов. – На обед будешь ходить в наше время, чтобы не было контакта с рабочими. Если кто-то спросит, почему, ты не за станком, то скажешь, что выполняешь секретное государственное задание, которое не имеешь право разглашать? Лучше вообще молчи.

– Мне сейчас надо срочно на рентген. – напомнил, показывая на перевязанную руку. – Вполне возможно, что кисть руки раздроблена? Свежую травму легче лечить. После могу лишиться кисти руки. Такую трагедию не спрячешь в красном уголке. Могут полететь все ваши головы.

– Запугивать нас не надо. Сами знаем за что отвечаем. – сказал парторг. – Мы тебя сейчас отправим из завода на машине сопроводителем груза. Дальше общественным транспортом едешь в поликлинику на рентген.

Напарник отметит твою карточку на выходе из цеха и завода. В конце смены вы встретитесь на площадке возле электрички. Напарник отдаст тебе карточку.

Всё так и сделали. Когда сам выезжал в кабине бортовой машины с территории военного завода сопроводителем груза, то до конца смены было больше трёх часов.

Времени достаточно на всё. Районная больница по пути следования машины с военным грузом. В кабине машины два сопроводителя груза.

Вышел из машины вблизи поликлиники. Машина поехала дальше. При входе к регистратуре в поликлинику показал направление от медсестры с военного завода с графой на бланке «обслуживается вне очереди».

Дежурная медсестра в регистратуре минуя очередь провела меня на рентген, куда по внутренней связи пригласили травматолога, который внимательно осмотрел кисть моей левой руки на рентгеновском снимке.

– Тебе крупно повезло. – уверенно, сказал мне, травматолог. – Кости кисти руки целые. Просто опухоль, которая пройдёт до утра. С указательным пальцем проблема. Месяца три придётся сидеть на больничном. Первая перевязка через две недели. Пускай хорошо срастётся кость. Уколы, лекарство и перевязка у вашей медсестры. Будет осложнение сразу к нам.