На спидометре 120 км/час, дворники смахивают конденсат со стекла, я щелкаю камерой и слушаю шипение шин по мокрой дороге. Туман начинает отступать, появляются весенние краски. Напоенная дождями и туманами трава светится яркими пятнами среди красных скал, темных елей и берез. Вдоль дороги желтые одуванчики и фиолетовые люпины. Тысячи люпинов! На одной из полянок мы видим стайку фотографов, стоящих на коленях. Это местный фотокружок выехал на фотоохоту. МС вопросительно смотрит на меня. Я отрицательно мотаю головой. Фотографировать люпины мне не хочется. Хочется горячих макарон и кусок сочного жареного мяса. И еще чаю с коньяком.

…Таких поездок были десятки. Весной, летом, осенью, зимой. В жару, дождь, туман, гололед… Днем и поздним вечером. Ни одна поездка не была похожа на предыдущую. Похоже было одно – часы за рулем пролетали незаметно. Ведь впереди встреча с чудом, а ожидание часто бывает лучше, чем само чудо.

С чего все начинается

Лагерь – это палатка, стол, место для костра, тент от дождя и место для умывальника. Американцы называют это место «кемпсайт». Меж собой мы называем место для лагеря «сайтом». Суровые рейнджеры называют сайт более прозаично: «спот».

– Нравится ваш спот? – спрашивают они, проезжая мимо.

– Отлично! – говорим мы. Другой ответ даже не подразумевается. Все в этой жизни на природе отлично. А если не отлично, то сиди дома и смотри сериалы.

Место, где расположены устроенные сайты, называется кемпграунд. Там есть будочка или ящик, куда надо отдать символическую плату за удобства. Удобств два: туалеты и питьевая вода. Если кемпграунд далеко от цивилизации, то воду надо выкачивать из земли ручным насосом.

Еще на сайте устраивается философский уголок – там стоят шезлонги. Это место для раздумий. Все попытки работать на природе пресекаются множеством событий: то бурундук придет на инспекцию, то вороны пролетят, то гусеницы начнут на паутинках спускаться с еловых веток… Когда лагерь устроен, то романтики становится меньше. Пик романтики, когда приезжаешь к любимому месту, а с неба льется вода и падают сосновые/еловые шишки. В такие моменты включаются все резервы организма. Мозг мгновенно решает любые топологические и технологические проблемы, и через пять минут из куска ткани и нескольких палок вырастает огромный трехмерный дворец. Дождь обычно прекращается, когда заканчивается устройство лагеря. Становится тепло и тихо. На небе яркие звезды, где-то за деревьями всходит луна. На нашей поляне светит яркая газовая лампа, около нее можно изучать летающую ночную нечисть. Из нечисти были только маленькие бабочки, которые норовили залезть внутрь лампы. Их жизнь спасало стекло, окружающее асбестовые мешочки с раскаленным добела порошком.

– Это рай! – говорит МС, глядя на лампу. – Тепло, светло, никто не кусает.

– Жизнь прекрасна, – неосторожно сказал я, когда был готов ужин.

После радостей

– Такие слова нельзя говорить вслух, – сказал подъехавший друг, который работал в университете, в центре магнитной томографии.

Накануне он придумал новый метод регистрации сигнала и провел удачный эксперимент. Радостный он ехал домой и думал о том, как хороша жизнь. Но потом подумал, что за все радости мы всегда расплачиваемся.

– Интересно, а что у меня будет в черной полосе? – подумал он, подъезжая к дому.

Оказалось, что его жена поливала цветы, положила шланг около дома, не завернула кран, понадеявшись на краник на самом шланге, и уехала на работу. На солнце шланг разогрелся, краник сорвало, и вода залила подвал в доме.

– Интересно, а что произойдет, если я сделаю открытие на Нобелевскую премию? – думал друг, вычерпывая воду.