– Эй, приятель, поосторожнее.

Брэден, невозмутимый, как скала, возник за моим плечом.

– Все в порядке, Брэден.

Я оглянулась на Элли, которая с недоумением наблюдала за происходящим. Бросив на нее умоляющий взгляд, я махнула Брэдену рукой:

– Вам с Элли придется ехать без меня.

– Не думаю, – покачал головой Брэден, продолжавший сверлить Джеймса взглядом.

– Прошу вас, уходите.

– Брэден, – Элли потянула брата за локоть, – идем. Дай людям спокойно поговорить.

Брэден, сердито сверкнув глазами, выхватил у меня телефон и принялся нажимать кнопки.

– Что вы…

Он сунул телефон мне в руку:

– Теперь у вас есть мой номер. В случае чего, звоните. Договорились?

Я молча кивнула. Элли утащила брата прочь. Неужели Брэден действительно за меня тревожится? И готов в любой момент прийти на выручку? Я обернулась через плечо. Обо мне давно никто не тревожился. Может, он только делает вид, но все-таки…

– Джосс!

Нетерпеливый голос Джеймса отвлек меня от мечтаний. Я тяжело вздохнула. Придется разобраться с этим грубияном, другого выхода нет.

– Пошли в дом.

Мы устроились в гостиной, я принесла кофе и сразу перешла к делу:

– Если хочешь знать, я сказала Райан, что она совершает ошибку. У меня и мысли не было подговаривать ее расстаться с тобой. Ты – самое лучшее, что было в ее жизни.

Джеймс покачал головой, его темные глаза блестели от слез.

– Прости, Джосс. За то, что я на тебя набросился. Сам не знаю, что со мной творится. Мне кажется, я сплю и вижу кошмарный сон.

Все, что я могла, – встать и погладить его по плечу.

– Может быть, Райан еще передумает.

– Когда я прошу ее объяснить, в чем дело, она несет полный бред, – пробормотал он, словно не слыша моих слов. – Это все из-за ее родителей. Ты ведь знаешь эту историю?

– Лишь малую часть. Мы с ней никогда не говорили ни о детстве, ни о родителях.

Он недоверчиво уставился на меня:

– Ни фига себе лучшие подруги! Знаешь, иногда мне кажется, эта дружба принесла вам обеим больше вреда, чем пользы.

– Джеймс…

– В общем, мамаша Райан была по уши влюблена в ее папашу. Он был алкаш, пропивший последние мозги, но она с него пылинки сдувала. Паршивец колотил их обеих, но мамаша Райан ни за что не хотела расстаться со своим обожаемым муженьком. Наконец он сбежал, встретил где-то другую бабу, а мамаше Райан прислал требование о разводе. Тогда эта сука начала изводить дочь. Твердила ей, что она – копия папочки и кончит в точности так же. То есть предательством. Так продолжалось несколько лет. И Райан в это поверила.

Он вздохнул и продолжил:

– Ты знаешь, что эта тварь, мамаша Райан, дважды пыталась покончить с собой? Ей было наплевать, что дочка найдет ее труп. Но ее дважды спасали. И теперь Райан уверена, если мы поженимся, она разрушит мою жизнь, так же как ее отец разрушил жизнь матери. И я не могу ее переубедить. Это такой бред, такая несусветная чушь! Ты же знаешь, она в рот не берет спиртного. Поверишь ли, Джосс, я думал, все ее страхи развеялись. Мы много говорили об этом, и мне казалось, она сумела победить прошлое. Поэтому я и сделал ей предложение.

Джеймс понурил голову, пытаясь скрыть слезы, снова подступившие к глазам.

– Не могу поверить, что между нами все кончено.

В отчаянии он лягнул кофейный столик. Я и глазом не моргнула.

Все мои мысли были поглощены Райан. Как могло случиться, что я, ее лучшая подруга, ничего не знала о ее прошлом? Не представляла, что ей пришлось столько пережить? Правда, Райан тоже ничего обо мне не знала. А ведь Джеймс прав, внезапно дошло до меня. Эта дружба принесла нам обеим мало пользы. Нам казалось, мы понимаем друг друга. Но о каком понимании может идти речь, если каждый прячет в шкафу свои скелеты?