Продавец-приемщик вынул коробку из пакета.

– Зачетные. Где надыбал?

– Не твое дело.

– Штука.

– Ты охренел? Это ж новье. Италия. Ручная работа.

– Штука.

Сережа вышел из ломбарда уже без пакета. Ему надо пройти еще километра четыре. Чубарь нашел гонца, и теперь они ждут Серегу с деньгами на проспекте Солидарности. Им двоим должно перепасть децл, оттого они и стараются.

В этой бессмысленной изнуряющей каждодневной гонке Сережа со временем стал находить новые смыслы. За последний год он несколько раз пытался соскочить. Закидывался снотворными и обезболивающими, запивал все это водкой и уходил на неделю-другую в астрал, после чего постепенно возвращался на землю. Лежал в своей квартирке, не шевелясь, и чувствовал, как на него наваливается огромная бетонная плита. И нет никаких сил ее сдвинуть. Лежи и помирай. В голове в эти минуты проносились картинки, мысли. «Кира. Девочка моя. Измучил я ее. Иссохла вся. Кормит меня. Терпит. Сколько она еще так выдержит? А ведь она не железная. Молчит. От этого и тошно делается. Другая сковородой уебала бы. А она придет с работы, сядет рядом. По голове меня гладит. Святой человек. Ясен пень, не чужой я. Нет ведь у нее никого. А я дерьмо собачье. Нет мне прощения. Сдохни, тварь! Иди вон напаснись колесами, водярой запей и сдохни!

Бобру должен до хера. Всем должен. Весь свой авторитет растерял. На рынке все непонятно. Азеры прижимают. Времена изменились, сука! Нехрен было в болото это сраное приезжать. Не надо было никого слушать. Перспективы, блядь! Большой город! Мечтал попасть в Петропавловские казематы. История, блядь! Там Кропоткин сидел. Он же кумир мой. Я же анархист по жизни. Идиот, блядь! Мечтал полежать на его шконке. Проникнуться духом анархизма. Херня все это. Где родился – там и сгодился. Тут все чужое, понятия не те. Жизнь уже не та. Бобер вон говорит, надо легализироваться, на свет надо выходить. Бабло в бизнес вкладывать. Сайт сделать, логотип там, хуе-мое. Ну не мое это. Вся эта суета. Ну какой из меня коммерсант? Я как та баба. Как ее там? Кира меня в театр потащила. Дамочка богатая проебала все бабки, по заграницам шлялась, вернулась в родовое имение, а ей ухарь этот хитровыебанный и говорит: ты, сука, сад подели и под дачи сдай. А она ему так с гордостью и отвечает: не наше это барское дело – такой хуйней заниматься. И уехала. И похуй ей там на этот сад и на ухаря этого. Ну вот и я такой же – мараться просто не хочу. Уж лучше в станицу поеду. На пасеку или в рыбаки».

Но в станицу Сережа не ехал. Хотя Кира не раз предлагала. Да что там предлагала – на коленях стояла, упрашивала. Поезжай в станицу к матери. Затаись, посиди там полгода-год. Надо сменить окружение. Ты же только за дверь выходишь, а там вся эта шушера только и ждет. В себя придешь. На природе. Ты же забыл сам, какой ты настоящий. Иначе все бесполезно. Лечись не лечись. Ты же как белка в колесе. Ты уже без этого колеса не можешь. Оно тебя закрутило на космической скорости. У тебя перегрузки, тебя выворачивает, но ты бежишь. Бежишь и не можешь остановиться. Тебе это колесо заменило все. Всю жизнь.

А ведь она права. Да, он попал в колесо. И эта бесконечная гонка каким-то удивительным образом стала смыслом его жизни. Каждое утро он просыпался с одной целью. Нет, не увидеть Париж и умереть. Смешные люди. Не стоит умирать ради Парижа. Есть вещи и поважнее. Промучиться всю ночь в поисках удобной позы. Если повезло – уснуть. Проснуться. Встать с кровати. Одеться. Выйти из дома. Пройти километров десять. Найти деньги, не встретившись с теми, кому должен, а если встретился, то отмазаться или, что является высшим пилотажем, вымутить у них же еще баблишка. Мозг удивительным образом отшелушивает все ненужное и оставляет только самое необходимое для выживания. Ты – супергерой, и у тебя есть супермиссия. Ложь эволюционирует и достигает космических масштабов. Проникает во все сферы жизни, пускает метастазы. Еще вчера ты соврал децл, а сегодня тебя уже накрывает лавина собственного лживого дерьма, забивает рот, уши, глаза. Жри его, сука! Подавись им! В ход идет все. Нет ничего святого. Все для победы! На благо космоса! А было ли святое у этого отморозка Дыбенко или жены его, сучки – Коллонтай? Все для победы, ебтыть! Над кем? Над чем? А Землячка? Слыхали? Маркиз де Сад по сравнению с ней был просто пай-мальчиком. А теперь ее именем названа улица в Волгограде. А че? Нормально! А он – Сережа. Серега-казак из станицы Новогригорьевской должен добыть всего лишь пару штук каждое утро. Дойти до точки, найти человека, дождаться, вставиться, и все. А дальше – выход в открытый космос…