– История была благосклонна к нам, преподала урок в Испании в 1937 году, отпустив четыре года на перевооружение, – заметил Захаров.

– А почему винтовок не хватает? Ведь у нас хорошие оружейные заводы, – спросил Жуков.

– Оружейные заводы работают исправно. Тут какой-то просчет. А еще была мысль переходить на автоматическую винтовку.

Весь путь до Одессы мы с Жуковым обсуждали сложившееся положение.

Я напомнил адмиралу содержание директивы Генштаба, по которой составлялся план прикрытия границы. Предусматривалось силами прикрытия отразить нападение и отбросить противника, пока идет мобилизация и развертывание. Советская военная наука вполне обоснованно считала, что война потребует мобилизации усилий всего народа, создания массовой армии. План прикрытия границы предусматривал деление войск на группировки, с размещением их на большую глубину. Отражение первого удара возлагалось на дивизии прикрытия границы.

– Я так понял, – сказал Жуков, – что в идее замысла директивы не проглядывалась возможность внезапного нападения на нас всей отмобилизованной вражеской армии вторжения и необходимость выставления у границы против нее всей нашей армии в соответствии с требованиями Полевого устава о молниеносном ответном ударе и наших хороших девизов: «Ни пяди нашей земли врагу» и «Воевать на территории агрессора», являвшихся сердцевиной нашей военной доктрины. Видно, предполагалось, как в прежних войнах, что сперва будет идти мобилизация и бои между силами прикрытия, а затем сражение главных сил. Хотя наши военные теоретики перед войной писали: отныне ожесточенные сражения массовых армий будут начинаться с первого дня войны. Эти правильные положения не нашли отражения в наших планах в силу незавершенности новой теории о начальном периоде войны.

Продолжая, Жуков высказал такую мысль: а может быть, помимо плана прикрытия границы, который можно было вводить только по указанию правительства, в армии невредно было бы иметь инструкцию по оперативной готовности войск, вроде флотской, которая у нас определяла бы строгий оперативный режим в угрожаемое время, предусматривала бы повышенную готовность, рассредоточение авиации, вывод частей на промежуточные рубежи и которую могло бы вводить в действие военное командование коротким сигналом, тогда, может быть, и приграничное сражение протекало бы по-иному? С высокими моральными данными и мастерством воинов Красной Армии, своевременно поднятые войска, занявшие рубежи, трудно было бы сбить.

Хорошо сказал Гавриил Васильевич. Все-таки умная у него голова, суждения логичные, интересные. Он высокого мнения о силе Красной Армии, его уверенность в советском воине покоряла и еще больше утверждала мою веру в непобедимость нашей армии. Вообще у Жукова много добродетелей: служака старательный, душа партийная, требовательный командир, хороший товарищ, любит смелое и острое слово и на доброе щедрый. Может по душам поговорить, доверительно высказать сокровенное. С ним было приятно работать и беседу вести.

Третьего июля по радио выступил И.В. Сталин. Он говорил: «Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!.. Гитлеровским войскам удалось захватить Литву, значительную часть Латвии, западную часть Белоруссии, часть Западной Украины… Над нашей Родиной нависла серьезная опасность…»

Конец ознакомительного фрагмента.