Именно благодаря своевременному вмешательству отца, мать и сын остались живы, в самую последнюю минуту перед началом войны выехав из Польши.

И вот, после двух лет разлуки им предстояло встретиться вновь. Собственно, и дата приезда была неизвестна, и особых приготовлений не могло быть, но приятное напряжение, как в ожидании большого праздника, как например, нового года, уже наступило.

Наш герой хорошо учился, а в месяц до приезда отца старался получать только «пятерки».

Весь класс и учительница знали об ожидаемом приезде отца ЛИКа. Многие из соучеников, у которых отцы были на фронте, даже завидовали.

АРТ к приезду отца ЛИКа предложил завершить альбом об их летнем путешествии на «Майдонтал-1». Торопились проявить все фото, делали зарисовки и выписки из книг и дневников знаменитых путешественников по этим краям, записывали свои воспоминания. Тетрадь – дневник получилась толстенная и красочная.

Отец приехал, как всегда, без предупреждения и несмотря на то, что его ждали, неожиданно.

На заставу уже пробили автомобильную дорогу, и он приехал на штабном газике. Одет был в полевую военную форму сотрудников НКВД. Черная борода закрывала шрам на его лице, левый глаз был закрыт черной повязкой. Он приехал утром, когда и жена, и младший сын были в школе. Открыл дом своими ключами, просил не срывать с уроков жену и сына, проезжая проходную заставы. У дома его с великой радостью встретила старая Альфа. Отец зашел в дом и сел за столом в столовой, где висели портреты сыновей Леонида и Генриха с матерью. Долго смотрел на эти портреты, не шевелясь. Затем перешел в кухню, распаковал свои нехитрые пожитки и выложил продукты, полученные на дорогу в госпитале. Поставил разогреть чайник на плите и поднялся наверх. В шкафу выбрал домашний костюм и отправился в душ. Казалось, что он вернулся с короткой прогулки, так безошибочно и точно он действовал в родном доме, где не был два года. Согрев воду и приняв душ, отец переоделся в спортивный фланелевый костюм, свернул козью ножку, набил ее махоркой и присел к столу на кухне, заваривая крепкий чай. Он развернул привезенные газеты «Правда», «Известия», «Красная звезда» и принялся ждать сына и жену, перелистывая страницы газет.

В 12–30 в дом влетел сын. По незапертой двери и поведению Альфы он понял, что дома отец. Оставив портфель в прихожей и быстро сняв верхнюю одежду, побежал в столовую, а затем на кухню. Ему на встречу шел отец, улыбаясь и раскрыв руки для объятий.

От неожиданности и совершенно незнакомого вида отца, мальчик остановился, перевел дыхание и, убедившись, что это действительно его отец, бросился к нему в объятия.

Отец высоко поднял сына на вытянутых руках и сказал:

«Какой же ты стал большой и тяжелый, Кебан. Скоро я тебя и поднять не смогу. Совсем юноша!».

Потом с трудом опустил сына на пол, крепко обнял и расцеловал.

Сын приглядывался к незнакомой внешности отца. Черная повязка на правом глазу и черная борода делали его похожим на пирата Джона Сильвера. Но он чувствовал, что огромная доброта, забота и теплота исходят от него так же, как это было прежде. Да, это был его отец.

Сели пить чай с американской сгущенкой и печеньем, привезенными отцом.

Сын старался быть серьезным и взрослым, хотя радость распирала его. Хотелось броситься отцу на шею, обнимать, баловаться. Но он уже был «большой и тяжелый» и должен был вести себя соответственно.

И сын начал рассказывать обо всем, что произошло с момента как, они расстались:

О поездке в Польшу,

О войне и возвращении домой,

О жизни на заставе,

О голоде в зиму 42,

Об учебе в школе,