– Она уже это сделала, – признал силу противника Марк, вспоминая допрос в лифте.

– И как часто приходится приносить жертву?

Марк посмотрел в окно и тяжело вздохнул:

– На каждую растущую луну. Того требует наш Кровавый культ.

Ева проследила за его взглядом, но сквозь отражение комнаты увидела лишь затянутое тёмными тучами небо, снежные хлопья медленно падали в свете фонарей.

– Дай угадаю, сегодня как раз растущая луна?

– Да, ты очень удачно позвонила.

Угроза эффекта не возымела.

– Становишься предсказуемым.

– Ничего страшного, думаю, я ещё смогу тебя удивить.

Чернорецкий забрал из её рук опустевшую тарелку и поднялся с дивана.

– Спасибо.

– Не за что.

Мелодичный звон огласил тишину дома, когда он почти дошёл до кухонного блока. Марк равнодушно поставил тарелки на барную стойку и развернулся в сторону прихожей.

– А вот и Кровавый культ.

Музыкальный вызов оборвался коротким звуковым сигналом – Марк открыл ворота. Яркий свет фар сразу же залил двор, ударил в стеклопакеты.

– Что ж, пойду поищу запасный выход, – пробормотала Ева, поднимаясь с мягкой кожаной обивки и одёргивая узкую юбку.

Пока она шла в туалет, видела, как Чернорецкий открывает дверь и выходит на лестницу.

***

Камилла вышла из машины и с шумом захлопнула дверцу. Настроение у колдуньи было крайне мрачное.

– Зачем ты заставил меня ехать сюда? Что случилось такого, что нельзя обсудить утром на работе?

– Здравствуй, мама, я тоже рад тебя видеть.

Она цепко и недовольно смерила его взглядом, поднимаясь по лестнице:

– Это меня и тревожит. Что ты натворил?

– Ничего. Мне просто нужен твой совет.

Камилла неоднозначно хмыкнула, заходя в дом и скидывая на вешалку белую короткую шубку. Едва она сняла ботильоны, из туалета вышла Ева.

– Добрый вечер.

Марк закрыл замок на двери и рукой указал на девушку:

– Мама, это Ева. Ева, это моя мать, Камилла.

– Очень приятно, – слегка обескураженно отреагировала Ева. Потом сообразила, что, возможно, она тоже работает на Комитет.

– Значит, всё-таки есть девушка, – не с вопросительной интонацией произнесла Камилла и обернулась к сыну. – Надеюсь, ты не жениться собрался?

Ева весьма саркастично изогнула бровь, чем позабавила Марка, которому этот жест и адресовался. Эмоции от неё исходили прелестные. Камилла ей не нравилась примерно так же, как Камилле не нравился этот поздний визит.

– Извини, но в подобном вопросе я не стану просить твоего совета.

– Прекрасно! – Камилла качнула головой и по-хозяйски направилась к гостиной. – Это самое чудесное, что мать может услышать от своего сына.

Марк подождал, пока Ева подойдёт к нему.

– Мама у тебя, я скажу…

– Да, – согласился Марк, чуть подталкивая её в спину тёплой ладонью, – приятная женщина…

– И знаешь, возвращаясь к нашему разговору… Пробки на КАДе – ерунда, да.

– Я всё слышу, – напомнила Камилла. Она уже прошла на кухню, взяла из шкафа чашку и ткнула кнопку кофемашины.

Марк сел в кресло, Ева опустилась на диван поближе к нему и подтянула свою чашечку, оставленную на прежнем месте. Камилла, сложив на груди руки, очень пристально посмотрела на гостью сына. Кофемашина медленно журчала крепким эспрессо, источая чудесный аромат.

– Где-то я тебя видела. – Камилла забрала чашку и, сделав глоток, направилась к ним. – Ева… Не ты ли та случайная пострадавшая при депортации Пустого с остановки?

Ответить ей маг не позволил:

– Ты просматривала дело?

Женщина с достоинством, граничащим с превосходством, опустилась в кресло.

– Ты мой сын, тебя обвиняли в превышении полномочий, нарушении техники безопасности и ещё по шести пунктам. Я не могла оставить это без внимания. – Сказав это, она замолчала на секунду, а затем добавила ещё прохладнее: – Кстати, за прямое разглашение тайны деятельности магов и Комитета тебе ещё обвинений добавят!