– Неповинных?!! – воскликнул трубочник, – да они уже несколько лет крали обычных людей для своих ритуалов.

– Тут дело тонкое, – парировал Спитам, – это был долгий многолетний ритуал, который должен был бы закончиться сегодня. И с формальной точки зрения, пока они не вызвали демона, они были вне моей и твоей юрисдикции.

– Ты… – трубочник процедил сквозь зубы, – вечно ты всё искажаешь в свою пользу.

– Ха! Порядок превыше всего, мой друг! – Спитам торжествовал, – теперь ты не сможешь отвертеться. Думаю, пара веков в заточении прояснят твой разум.

– Это мы ещё посмотрим, – сказал Валтазар, воздев руки и начав материализовать полупрозрачный подрагивающий барьер, разделивший зал надвое.

Спитам поднял левую руку, и его спутники отошли обратно к входу в зал, а затем направил в сторону Валтазара свою трость, из которой ударил сноп белого света. Клеон чувствовал, какая чудовищная сила била в продавливающийся барьер. Она была даже сильнее той которая была на концерте Dimmu Borgir.

С криком Валтазар надавил руками на барьер, пытаясь остановить его разрушение. Было видно, что сопротивление даётся ему нелегко.

Тут с ураганной силой задул ветер, развевая длинные волосы обоих противоборствующих магов, а всё помещение наполнилось гудением колоссальной энергии.

-Клеон! – закричал Валтазар, пытаясь заглушить шум царящий вокруг. – Я долго не продержусь, беги отсюда.

–Не слушай его, Клеон, – закричал Спитам в ответ, – ты оступился, но я смогу тебе помочь.

Клеон, подумал, что слова Спитама звучат, как проповедь какого-то священника, которых он не особо то и любил. К тому же он не очень понимал, в чём это он оступился. Наоборот трубочник, а точнее Валтазар, дал ему ту новую жизнь, так что застыв на мгновение он ринулся ко второму выходу из зала.

Пока Клеон бежал по туннелю, он услышал голос Валтазара в своей голове:

– Теперь они будут искать тебя, а единственный, кто сейчас может помочь тебе от них скрыться, это Эдвард Туб. Сейчас он в Копенгагене и…

Тут ментальная связь оборвалась, а через мгновение по подземелью прокатился гул от мощного взрыва.

Спустя час, Клеон с облегчением остановился у лестницы, через которую они с трубочником залезли в подземелье. – Наконец-то, выход! – подумал Клеон, и полез наверх, пока не остановился у закрытого люка. Открыть его было не так-то просто, – он сидел как влитой. Клеон подлез на одну ступень выше, упёрся в люк плечом и, что есть силы, надавил. Сначала никакого эффекта не было, но через мгновение, люк всё же пошёл вверх, а сверху послышались удивлённые возгласы на французском. Клеон понял – кто-то стоял на люке, и только сейчас сошёл с него. Наконец последним усилием он с грохотом опрокинул люк, высунул голову и огляделся. В тёмной арке дома, где он вылез, стояло два удивлённых мускулистых чернокожих курящих человека в майках и джинсах.

–Бонжур, месьё, – коротко бросил один.

– Бонжур, – ответил Клеон и улыбнулся. Затем окончательно вылез на улицу, и с усилием закрыл крышку люка.

Отряхнувшись, Клеон пошёл прочь от этого места.

Клеон шёл, не зная куда, по утренним улочкам Парижа, и всё обдумывая происходящее. Его работодатель, Спитам, оказался одним из этих фантастических людей, и, судя по всему, давним знакомым трубочника, которого он назвал Валтазаром. Валтазар, думал Клеон, что-то знакомое… Где-то он об этом уже читал, но вот не помнил где. Клеон, огляделся вокруг, – Вот! То, что надо! – летнее кафе на берегу Сены. Владелец уже выставлял стулья и столы, но посетителей ещё не было. Уточнив, есть ли здесь вай-фай, Клеон сел на стул, заказал кофе и посмотрел через телефон Википедию. Валтазар оказался последним правителем Вавилона, который закатил грандиозный пир перед тем, как… Тут ему кто-то постучался в Скайп.