Экипаж остановился возле гостиницы. Глебов расплатился с извозчиком, выбрался из экипажа. Сделав затяжку, он швырнул окурок в мусорную урну и зашагал по лестнице. В фойе навстречу к нему кинулась Маргарет. Увидев ее встревоженное лицо, он отвел женщину в сторону от любопытных взглядов.

– Что случилось?

– О, Аликс! Где вы пропадали?! После того как вы ушли тогда, приходил Малышев. Он чуть не убил меня, когда понял, что мы его обманули!

– Он обидел вас? – Голос Глебова зазвучал грозно.

– Он чуть не придушил меня! О, Аликс, он заставил меня признаться во всем. Простите меня!

Глебов взглянул на Маргарет:

– Вы не виноваты.

– Он опасный человек, Аликс. Себе на уме. Будьте с ним осторожны!

Глебов усмехнулся:

– За меня не переживайте. Вы сами, Солнце мое, не увлекайтесь авантюрами и шпионскими играми. Это очень опасно. Я уже жалею о том, что втянул вас.

Маргарет признательно улыбнулась:

– Вы беспокоитесь за меня? Значит, вы не сердитесь на меня. Я этому несказанно рада.

Маклеод на мгновение чувственно коснулась его руки, затем отстранилась и сообщила:

– Еще, я хочу попрощаться с вами, Аликс.

– Вы уезжаете?

Она кивнула:

– Да, можно и так сказать. Благодаря вам скоро состоится мой дебют. Поэтому я должна исчезнуть и появиться вновь, с новой легендой, чтобы разжечь к себе интерес публики… Я благодарю вас за этот шанс… и за прекрасное время, что мы провели вместе.

Глебов поцеловал ее ручку:

– Я вам тоже благодарен.

– Обещайте, что придете на мой дебют.

– Я не могу вам этого обещать.

Маклеод вздохнула, затем улыбнулась:

– Прощайте, Аликс. И будьте осторожны…

* * *

Распрощавшись с леди Маклеод, Алексей поднялся в номер. Когда он вошел, Малышев встал из кресла. В руках его был револьвер, дуло которого он навел на Глебова.

Бровь Алексея поползла вверх.

– Опять?! Я могу хотя бы закрыть дверь? – спросил он с усмешкой. Затем неторопливо закрыл ее и повернулся к Малышеву. – Чем вновь обязан столь теплому приему?

– Я предупреждал тебя, Глебов, – сквозь зубы процедил тот. На этот раз Малышев был настроен весьма решительно.

– О чем? Ах, да, да, помню, ты обещал прострелить мне голову.

Малышев промолчал.

– Я ничуть не сомневаюсь в твоей принципиальности, но здесь существует довольно весомое «но». – Алексей неторопливо снял пальто и повесил его на вешалку. Туда же отправился и шарф. – Позволите, господин полицейский? – Он указал на стул, будто просил разрешения сесть. Так и не дождавшись ответа, усмехнулся, прошел и сел.

– Дело в том, – продолжил Алексей, – что вот в этой самой голове находится исключительно важные сведения, которые было бы невозможно получить, если бы некий представленный ко мне сыщик постоянно мешался под ногами. Пристрелишь меня – ничего не узнаешь.

Малышев какое-то время размышлял. Наконец он убрал револьвер в кобуру.

– Рассказывай. – Он встал совсем рядом с Глебовым, так что тому пришлось приподнять голову, чтобы смотреть сыщику в лицо.

Алексей усмехнулся:

– Э, нет, господин полицейский. Так дело не пойдет. То, что я узнал – гарантия моей безопасности.

– Что ты узнал? – повторил с угрозой Малышев. Его внушительная широкоплечая фигура нависла над Глебовым.

Алексей с интересом наблюдал за ним. «Лопухин хорошо выдрессировал своего агента и тот подчиняется только его приказам. Перейдет ли Малышев грань дозволенного? Как только Лопухин получит свое, вполне возможно, что Малышев пустит меня в расход. Но, не сейчас».

– Хочешь знать, что я узнал? Хорошо, – ответил Алексей, неторопливо вынимая из кармана портсигар. Похлопал по карманам в поисках спичек. – Подкурить не найдется?

Малышев нахмурился, но Глебов не собирался говорить, пока не закурит – он кивнул в сторону столика, на котором лежал коробок.