– Браво. Чтец вы действительно превосходный. Но безобразно выкинули слова и переврали текст, – сказал он. Посмотрел на жену. – Не правда ли, дорогая? «Пушкин» ведь ЛЮБИМЫЙ ваш поэт?!

Лиза промолчала.

– Я несколько дней не видел жену, – произнес Алексей, вставая. – Позвольте нам откланяться.

Лиза кинула возмущенный взгляд на мужа. Опять он решает все за нее!

– Но как же… – попыталась остановить их Катя, но дядя ей помешал.

– Конечно же, Алексей Петрович. Я вас прекрасно понимаю. Не смеем вас с супругой задерживать, – сказал он.

Коля Шмит, бледный как мел, отвернувшись, молчал. Лиза, проигнорировав протянутую Алексеем руку, встала, попрощалась, и вышла. Глебов откланялся и вышел следом.

Спустя некоторое время они уже ехали к гостинице, где остановился Алексей. Оба молчали. Лиза, хотя и ощущала исходящую от мужа тихую ярость и угрозу, упрямо не желала сдаваться и показать слабость. Держаться ей помогали гнев и обида. Хотя откровенное признание Шмита выбило ее из колеи: оно было неожиданным и высказанным в очень щекотливой ситуации.

Они так же молча проследовали в его гостиничный номер. Лиза осталась стоять посреди комнаты, когда Алексей закрыл дверь и прошел к столу. Он достал портсигар, вынул папироску, чиркнул спичкой. Закурил. Выпустил носом и ртом струйки дыма. Опять затянулся, все также стоя к жене спиной.

Он ревновал ее по-настоящему. Второй раз в жизни. Первый – к Гирченко, который ухаживал за ней после того как они весной чуть было не расстались по стечению немыслимых обстоятельств, о которых было жутко вспоминать. Теперь, второй раз – к Николаю Шмиту. Почему ревновал именно к ним? Да потому что видел в них соперников – жене нравились интеллектуалы-интеллигенты, притом не дурной внешности и подходящие ей по возрасту. Остальные всегда были мелкими сошками, пустышками, на которых не следовало обращать внимание. Эти же двое – вполне могли заинтересовать его жену.

Глебов напряженно потер переносицу. Выходка молодого студента вывела его из себя, но Алексей сдержался: если студент осмелился заявить при всех о своих чувствах, значит, пытался использовать последний шанс и признаться Лизе. Значит, объяснений между ними раньше не было, как и всего остального, исходя из перефразированного стихотворного отрывка. Об этом инциденте нужно пока забыть, иначе сгоряча можно наломать дров.

Глебов сделал еще одну затяжку, затем повернулся к Лизе, готовый к словесной баталии. Говорил он спокойно, не повышая голоса.

– Ты уехала из Петербурга, не дождавшись меня и не поговорив со мной. Что случилось, объясни мне?

Лиза кинула на него рассерженный взгляд:

– Объяснить? И вы еще требуете у меня объяснений?!

– Я надеюсь, как твой муж, я все-таки заслуживаю некоторых объяснений.

– А я, разве я не заслуживаю уважения и объяснений с вашей стороны?

Алексей еще раз затянулся и затушил папиросу. Теперь он может спокойно объясниться с ней по поводу Катарины и отсутствия ночью дома – Лиза не станет затыкать уши или хлопать перед его носом дверью, так как сама потребовала от него объяснений.

– Мне нечего от тебя скрывать. Ты знаешь Костю Абрамовича. Он нам обоим спас жизни. Катарина – женщина, на которой он собирался жениться. Они уже были вместе, когда я с ними познакомился. Оба нуждались в помощи и деньгах. И я помог им заработать. Я стал крестным их сыну Пашке… После смерти Костика, я хотел найти Катарину и Пашку и предоставить им свою помощь. Но она вместе с сыном уехала в неизвестном направлении. А в тот вечер я случайно встретил ее.

Некоторое время они молчали.

– Но это не оправдывает того, что ты не ночевал дома, – сжав кулачки, проговорила Лиза.