Кассиан справился довольно быстро, даже позавидовала его выдержке. Пожалуй, на людях не стоит привлекать к себе излишнее внимание, так что никаких провокаций. Я сказала, никаких!

– Карета подана, миледи. – Посвежевший Кас был преступно хорош в светлых брюках и белоснежной рубашке, небрежно расстегнутой. Сверху тонкая замшевая куртка на несколько тонов темнее брюк и ботинки. Снова крепкая, надежная рука перехватила мою, переплетая наши пальцы. Едва уловимое движение, и мягкие губы всего на мгновение коснулись костяшек. Ван Халлер широко улыбнулся и потащил впавшую в ступор меня к выходу. Нет, он точно доконает бедную Катю с такими сменами настроения!

Черный экипаж (кто бы сомневался), запряженный двумя гнедой масти лошадками, терпеливо ожидал, пока мы чинно минуем мощенную камнем дорогу к особняку. Кассиан помог мне устроиться и сел на диванчик напротив.

– Я бы очень попросил, Кати, не смотреть в окна. Обещаю, что потом мы вместе обязательно прогуляемся по столице, и я сам покажу тебе все, но сейчас не стоит привлекать излишнее внимание, – объяснил он.

– Со мной довольно легко договориться, лорд Моруэн, если собеседник разумно аргументирует свою позицию, а не бросается обвинениями, угрозами или упреками, – ответила ему, но Чернейшество лишь понимающе улыбнулся.

– Обязательно приму это к сведению, – внезапно подавшись вперед, выдохнул красавчик в опасной близости от моих губ. О! Решил поиграть!

Предвкушение сладкой, тягучей волной растеклось по телу, собралось чувствительными иголочками на кончиках пальцев, спустилось к пояснице и опоясало низ живота. Я бы с удовольствием подразнила неприступного лорда еще немного. Когда возбужден, мужчина порочно прекрасен: голубые глаза горят, как самые яркие горные топазы, на скулах появляется нежный румянец, губы раскрываются, подобно лепесткам нежнейшей розы, так и хочется пощекотать их языком или жарко впиться, сминая податливую плоть. М-да, что-то размечталась не ко времени! Тем более что карета внезапно остановилась, и Кассиан вышел первым, подавая мне руку.

Мы очутились на просторной улице, мощенной идеально подогнанным камнем. С обеих сторон на некотором расстоянии друг от друга находились большие двух- и трехэтажные особняки. Первый этаж был отдан под тот или иной магазин или, как тут говорят, салон, верхние, скорее всего, под мастерские и жилье. Каждое из строений отличалось от своих соседей, но было неумолимо с ними схоже, возможно, аккуратностью и украшением фасадов, стеклянными витринами во всю стену, крохотной зеленой лужайкой перед входом. Чуть дальше пестрели навесами уличные террасы кафе и ресторанчиков под открытым небом. Двери заведений то и дело приветливо распахивались, встречая очередного посетителя. Вот и мы направились прямиком к салону одежды.

Едва завидев ван Халлера, входящего в дверь, навстречу ему выпорхнула (точнее сказать, попыталась совершить легкий, грациозный маневр, но на деле же практически выпала, едва не снеся несколько готовых платьев) довольно грузная мадам. Чрезмерный макияж стареющей дамы явно бросался в глаза, искусственная улыбка буквально приклеилась к губам.

– Ваше Светлейшество, – залебезила она, – как я рада видеть вас снова в моем скромном салоне. – Ставшее отмороженным Чернейшество лишь высокомерно кивнул в ответ. – Вы намерены вновь приобрести наряд для леди Дайаны? – И ресницами своими хлоп-хлоп. Услышав о другой даме, которой мой Кассиан покупал платье или, того хуже, нижнее белье, с трудом удержала себя в руках, в полной мере прочувствовав на себе удушающую ревность. Благо блондинчик не дал мне накрутить себя до состояния кипящего чайника, жестко отрезав: