– Идём! – кивнул неискушенный поклонник, вдохнув поглубже в грудь свежего воздуха.

Людмила открыла дверь в комнату:

– Проходи Валера, – сказала она, стуча сапожками по деревянному полу.

За дверью оказалась небольшая прихожая кухня. В проёмах двух стен вместо дверей висели не задернутые ситцевые занавески, чуть прикрывающие комнаты девушек.

В каждой комнате стояли по две деревянных кровати-кушетки, заправленные сиреневыми покрывалами, поверх них лежали горкой подушки.

– Снимайте шубейку. Вешайте на крючок, прямо на пальто. Не смущайтесь. Её не украдут. Кто дома? – громко спросила хозяйка, стягивая с шеи малиновый шарф, нечаянно задев волосы, они взметнулись вверх, точно подхваченные ветром и мягко упали на ее щёки.

Из одной комнаты вышли две девушки в домашних халатиках и тапочках на голую ногу. В квартире было тепло. Подбочившись о косяки и комкая занавески, пережёвывали пищу, как бурёнушки, потешно смотрели на парня, соображая, откуда он.

– Знакомьтесь. Это Валера.

– Валя, – сказала девушка с косичками, поправив жёлтый халатик, чуть наклонилась вперёд, протягивая руку, и пришлёпнула пяткой слетевшую тапочку, засмеялась.

– Нина, – слегка присела блондинка в красном халатике, выставив чуть обнажённое колено.

Комаров смущённый повернулся к ним спиной, снял дублёнку, повесил на вешалку.

“Вот напросился в гости! ” – подумал он, ругая себя за неосторожность.

Люда вытолкала смеющихся подруг в другую комнату.

– Вот здесь сплю я, – сказала она, показывая на правую кровать, затем посмотрела внимательно на ухажера, у него был странный пиджак. На нём не было воротника, вместо него полукругом вырез на груди. Костюм был сшит в ателье по последней моде. Под пиджаком голубая водолазка, плотно прилегающая к шее. Волосы светлые есенинского типа. Лицо на первый взгляд романтично симпатичное.

– Ну, рассказывай, кто ты? Зачем ко мне подсел в кинотеатре? Хотел сразу взять мечту, как пряник на зубок! Вот я перед тобой. От меня не скроешься.

Её весёлое настроение передалось Комарову. Он восторженно слушал её воркующий голос и не знал, что ей сказать.

– Я живу в Москве.

– Ах, ты с другого города! Прилетевший гусь! Что там девчонок-гусынь нет подходящих? Решил к нам пристать! – изумилась искренне секретарь, – наших девчат на сторону не отдаем даже москвичам.

– А почему так строго?

– А кто будет на фабрике работать?

Комаров стоял на полу в носках между двух кроватей, лицо его слегка покраснело, словно у осеннего помидора при искусственном освещении.

Узкое полукруглое окно-бойница в комнате было одно, в верхней части стены, что усиливало эффект не современности помещения. Не комната, а монашеская келья.

Людмила наступала на него в мягких тапках. В цветастой кримпленовой блузке и юбке выглядела очень элегантна её стройная фигура. Взбитая причёска смотрелась привлекательно по-домашнему.

Заметив, как пятится к кухне скромный гость, не зная, куда деваться от её напора, смягчила гнев:

– Что же ты стоишь? В ногах правды нет. Садись на мою постель. Поговорим спокойней, – она потянула его за руку, чтоб сел рядом с ней, поправив юбку, продолжила, смотря ему в глаза, изумляя невинным взглядом, – значит, ты сюда приехал за невестой? А в невесту выбрал меня?

Комаров развёл руками, разве можно спорить с проницательной девушкой.

– Да мне такую жену хорошо бы иметь, – с хрипотой в голосе ответил он и кашлянул в кулак для приличия.

– Я же буду пропадать на собраниях. Дома меня почти не будет. Сам будешь варить, стирать, детей нянчить, – Люда положила руку на его плечо, улыбаясь и слегка издеваясь, тронула за чуб, нагибая его непослушную голову – я же могу задёргать тебя, будешь у меня на побегушках. Вот какая я!