– В принципе, ничего сложного, а эффект от применения должен быть значительным. А что вы скажете по общей стратегии применения авиации?

– Тут, конечно, нам надо поучиться у Германии. Они очень оперативно перебрасывают авиационные части с фронта на фронт, что позволяет им завоевывать господство в воздухе на нужных направлениях.

– Насколько мне известно, – заметил Куликов, – перед наступлением на Ельню Жуков смог собрать достаточно самолетов с других участков, чтобы добиться превосходства в воздухе.

– Это так, но он мог распоряжаться только авиацией своего фронта. А у нас даже через два года будет такая ситуация, что на одном участке авиация отдыхает, а на другом в это время идут тяжелые бои. Еще необходимо создать единый командный центр авиации фронта. В каждом подразделении должен сидеть представитель летчиков с рацией, который мог бы непосредственно корректировать работу бомбардировщиков.

– Для этого нужно внести большие изменения в структуру управления войсками, – с сомнением покачал головой капитан. – Это не так уж и просто. Но, конечно, мы попробуем провести все изменения в сжатые сроки.

– А еще скоро начнутся дожди, и понадобятся переносные металлические сетки для грунтовых аэродромов. Я видел такие в старой кинохронике. Пластины примерно два с половиной метра в длину и полметра в ширину, с пробитыми большими дырами. Они достаточно легкие, и обслуживающий персонал может быстро выложить из таких плит взлетную полосу.

– Кстати, о погоде, – вспомнил Куликов. – Как я понимаю, она готовит немало неприятных сюрпризов. Вы упоминали, что через неделю после начала наступления начнется распутица.

– По крайней мере, на участке Гудериана. 7 октября выпадет первый снег и сразу растает, превратив дорогу в месиво. Он писал об этом в своих воспоминаниях. В районе наступления его танковой группы до самого Орла нет ни одной дороги с твердым покрытием. Поэтому если бы он не успел к этому времени овладеть шоссе Брянск—Орел, то снабжение его армии было бы сильно затруднено.

– Армии, не группы? – удивленно переспросил капитан.

– Ну да, его группу скоро переименуют во 2-ю танковую армию. А наиболее сильная распутица начнется во второй половине октября, и она нанесет огромный ущерб нашим войскам, ведь мы в это время отступали. Если немцы имели возможность вытаскивать свои грузовики из грязи и теряли только время, то нам при отступлении приходилось бросать технику, которая не могла проехать по бездорожью. Хорошей строительной техники, в отличие от вермахта, у нас не было, и в результате потери транспорта и орудий были катастрофическими.

– Можете вспомнить, какая зима будет в этом году? Если первый снег выпал так рано, то, видимо, очень холодной?

– Очень ранней и очень холодной, – уверенно подтвердил я. – Уже в октябре начнутся вьюги и снегопады, но снег еще будет таять. В начале ноября сильно похолодает, и температура упадет до минус двадцати градусов, а в декабре даже минус сорок. В восточной группировке вермахта теплой одеждой успеют снабдить только одну треть солдат. Дело в том, что Гитлер рассчитывал закончить войну к зиме и оставить в России только оккупационные части. Штабные генералы, никогда не видевшие фронта, его в этом не разубеждали. Только Геринг позаботился о том, чтобы в его авиационных частях все было готово к зиме. Войскам Гудериана зимнее обмундирование в этом году вообще не выдали, и его солдаты одевались в советские шинели и шапки. Не были получены также зимние масла, мазь от запотевания оптики, шипы для гусениц танков, окопные печки и прочее. Кстати, в наших войсках окопных печек тоже нет. Да и вообще, нареканий очень много. Рукавицы солдатам часто выдавались тонкие, рукам в них зимой холодно. Для ряда военных специальностей – связистов там, водителей, механиков, надо предусмотреть рукавицы не с двумя пальцами, как у стрелков, а с пятью, чтобы им не пришлось ковыряться на морозе в своей технике голыми руками.