– У кого увижу какую-либо технику – накажу.

Девушка темными кудрявыми волосами, явно много раз крашенными, захихикала и попыталась построить глазки куратору. Виктор Петрович посмотрел на нее холодным взглядом, но я заметила в нем что-то зловещее.

– Ужинаем, обедаем и завтракаем на первом этаже: как спускаемся, сразу идем направо, слева подвал, вам там делать нечего, хотя можете переехать туда, – нарочито посмеялся куратор. – Всё, идите есть.

Моя группа поднялась и направилась вниз. Девушка, строившая глазки Виктору Петровичу, чуть задержалась. Я же влилась в толпу, стараясь не выделяться. За ужином школьники все время что-то обсуждали: как тут классно, как они предвкушают обучение. Две девочки обсуждали какого-то тренера и мясника. Я же с аппетитом ела, внимательно слушая школьников и изучая помещение. На потолке мне удалось рассмотреть две непримечательные камеры.

На протяжении всего ужина полезной информации набралось немного. Школьники рассказывали лишь о том, как Виктор Петрович иногда может пошутить или подколоть, а еще болтали о каком-то красавце-тренере и о еще одном странном учителе. Парень по имени Женя и Вика, у которой были светлые тонкие волосы, два добрых и относительно культурных человека, оказались из разных детских домов. Но в Вике ощущалось что-то лживое. Думаю, она легко сможет предать, если ей будет выгодно. Кристина – та крашенная девушка, явно распутная девица. Не удивлюсь, если она зарабатывала себе на жизнь именно этим. Но дрожь по телу у меня вызывал Гоша, получивший условный срок. Сленг выдавал, что он из тюремщиков. Мои уши просто разрывались от нецензурной речи. Да и у Кристины временами вылетали матерные слова.

Я оказалась настолько голодной, что съела ужин быстрее всех. Мое присутствие, казалось, никого не интересовало, и это радовало. Я размышляла, стоит ли подождать остальных или же можно уйти к себе в комнату, как Женя картаво обратился ко мне:

– А ты откуда и почему вызвалась приехать?

– Я? – мозг в панике придумывал ответ. Как назло, все идеи просто высохли в голове. Чтобы не показаться странной, я выдала первую пришедшую в голову мысль. – Не помню.

– Не помнишь? – переспросил собеседник.

– Да. Видимо, амнезия. Вообще ничего не помню. Меня встретила Нина и рассказала про это место. Я решила, что терять нечего. Надо строить свою жизнь заново.

– Не то место ты выбрала для жизни, – посмеялась Кристина.

– А как тебя зовут? – я обратилась к доброму парню, скрыв свою наблюдательность.

– Я Женя. А ты? Ой, если ты не помнишь…

– Зовите меня Лилиана. Мне почему-то нравится это имя.

– Лилиана, – сморщилась распутная школьница, у которой скулы и самомнение были слишком завышены. – Что за отстой?

Мое отвращение к этой особе усилилось.

– Кристина, замолчи, – оборвала ее светловолосая девушка с большими глазами и несимметричным в плечах телом. – А я Вика. Ты вообще не помнишь ничего? У тебя есть родители? Они тебя не искали? А как ты память потеряла?

– Не помню… Ничего не помню, – я вновь слукавила, чтобы в дальнейшем не запутаться в своей же лжи.

– А тебя как зовут? – с противной ухмылкой Гоша обратился к глухонемому парню.

– Ыы-агы, – с трудом выдавил тот. В его глазах читалась ненависть к людям.

– Акакий?

– Гоша, как ты там имя разобрал? Это больше похоже на мычание коровы, – вмешалась в диалог Кристина.

– Я те говорю, Акакий он, – Гоша улыбнулся желтыми неровными зубами и добавил: – У тебя такое вымя, что ты, наверное, эксперт по мычанию, корова.

Я наблюдала за агрессией малолеток, все больше ужасаясь этому месту. Кристина с Гошей обменялись еще парой фраз с лживыми улыбками, пока не вмешался Женя.