впадающих в варенья и стихи.
Встать до восхода и писать, писать,
пока луна цела и голоса
эриний мирно ладят за окном,
пока во мне – светло, в окне – темно.
Но это будет завтра, а пока
вновь – пятница, последний день Сурка.
Река – узка, изломана, остра.
Как спинка молодого осетра,
изрезаны и топки берега,
нечастая ступает здесь нога,
войти в неё и подвести итог —
соврать себе,
что ты хоть что-то смог.
Сад брошен, вишни вянут на ветвях.
Мы не нужны Тебе? Извечный страх,
живущий в неуютных головах.
Излишество набора хромосом.
Ещё не старым ржавым колесом
я докачусь до горнего суда,
я попрошу вернуть меня сюда.
«Полусонной стопой зацепившись за стебель колючий…»
Полусонной стопой зацепившись за стебель колючий,
засмеёшься и вспомнишь взглянуть на искристую реку,
напоследок, пока не вцепился, используя случай,
твой рассудок в тебя, возвращая назад, в человека,
что ни утро. Ведь так никогда не взлетишь, не ворвёшься
в тонкий перистый слой легкокрылым пульсаром пернатым.
Утро мимо стрижом пролетает – меня не тревожа,
в паутинке судьбы проступают стальные канаты.
Снова точка росы. Настоять на своём и не пробуй.
Конец ознакомительного фрагмента.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу