Его «сестричка» будто режет острием по сердечной мышце, «горячая штучка» – по нервным окончаниям, а тёплая волна его похоти, вызванная одним лишь упоминанием о Ники, обжигает весь низ живота.

Марк не успевает открыть входную дверь квартиры, как я схватываю его за грудки и смачно прибиваю к стенке.

– Воу! Воу! Воу! Это еще как понимать?

Тотальное недоумение – вот из чего сейчас всецело состоит мой друг-блядун.

– Только посмей к ней притронуться, я не посмотрю, что мы лучшие друзья, и кишки тебе все выпущу! – практически рычу ему в изумлённое лицо, погружая его в ещё более глубокий ступор.

– Ты чего так взъелся? Я же ничего такого не сказал! – Марк поднимает руки, призывая меня успокоиться, но я так и продолжаю грубо вжимать его в стенку.

– Не сказал, зато почувствовал красноречиво.

– Да расслабься ты. Это обычная реакция на сексуальную девушку, не более.

– Я тебе всё сказал: чтобы даже не думал к ней подкатывать. Она для тебя под запретом, понял?

– Во даёшь, братец! Тебе не кажется, что это вовсе не тебе решать, с кем Никс водиться? Мне уже становится искренне жаль бедолагу, кто посмел положить на неё глаз. Нельзя же так.

– Ты меня понял? – игнорируя его комментарий, повторяю я.

– Да понял я, понял! Даже в мыслях не было!

– Ага! Конечно, не было. Мне-то хоть не заливай. Я как никто другой знаю твою слабость к сексуальным девушкам, – безрадостно усмехаюсь я.

Наконец расслабляю кулаки на его майке, отодвигаюсь от него и прохожу в квартиру.

– Да ладно тебе, Остин. У меня, конечно, сестер нет, но так сильно опекать её, как по мне, уже слишком. Она давно не маленькая девочка, какой ты её воспринимаешь, и вполне в состоянии сама отшить кого угодно.

Он в самом деле сейчас встаёт на сторону девчонки, с которой всегда и пяти минут в одной компании выдержать не мог? Мне, бля*ь, сон, что ли, снится?

– Ты прям говоришь её словами, – недовольно отмечаю я.

Марк захлопывает за нами дверь и тут же валится на диван, вытягиваясь во все свои метр девяносто.

– Значит, ей ты уже тоже мозг вывернул? Теперь я даже не удивляюсь, почему она так отчаянно пытается скрыть от тебя правду.

После этих слов шкала волнения Марка заметно повышается, словно он только что сказал то, чего не должен был.

– Что она от меня скрывает? – бросаю на друга прямой, острый взгляд.

– Ну… как что? Парня своего, конечно же. Что ещё она может скрывать? – отвечает он, стойко выдерживая со мной зрительный контакт, однако его внутреннее напряжения никуда не исчезает.

– Ты все-таки что-то знаешь? – не унимаюсь я, чувствуя, что он чего-то мне не договаривает.

– Да откуда мне-то знать? Я за Никс точно не слежу. У меня дела и поинтереснее имеются. Да и тебе, Остин, реально посоветовал бы не заострять излишнее внимание на её личной жизни, иначе все нервные клетки растеряешь. Не стоит за неё так печься раньше времени. Я уверен, когда у неё будет что-то серьезное, она и сама тебе обо всем расскажет.

Во второй раз он буквально цитирует слова Николины, словно сговорившись с ней. И мне всё больше начинает казаться, будто Марк и есть тот самый парень, с которым встречается моя малышка. Но такого не может быть. Не может. Не может же? Николь никогда бы не предала таким образом свою лучшую подругу, чего нельзя сказать о Марке по отношению к Эми, однако он всё равно ни за что не стал бы скрывать подобное от меня. Каким бы гандоном он ни был с девушками, как друг он у меня никогда претензий не вызывал. Ни разу!