На следующее утро Кора проснулась у себя в комнате и никак не могла сначала сообразить, что же произошло в действительности, а что ей приснилось. Сначала она предположила, что ей приснился трагический полет инженера Всеволода на махолете, но потом она услышала за стенкой приглушенные рыдания Вероники и поняла, что это, к сожалению, не так. Нет, сообразила Кора, ей приснились события ночные – визит Ксении Михайловны и беседы с Милодаром… но по мере того, как она просыпалась, все яснее становилось, что и ночную беседу с руководителями безопасности Галактики вряд ли можно считать сном. Неужели она живет в таком сумасшедшем мире и ей грозит путешествие в другой мир, не менее сумасшедший? О нет!

Последний возглас вырвался из нее наружу. И настолько громко, что Вероника перестала рыдать и, забыв одеться, прибежала к ней.

Вероника была встрепанной, глаза красные, заплаканные. «Бедная девочка, – подумала Кора, – второй раз на моей памяти теряет возлюбленного! Как это трудно перенести».

– Ты что? Приснилось что-то страшное? – Вероника еще беспокоилась о ней!

– Извини, если я тебя разбудила, – сказала Кора. – Мне приснился кошмар.

– О Всеволоде, да?

– О Всеволоде.

– Ты думаешь, что он погиб?

– Я надеюсь, что он жив.

– Он превратился в чайку? – горько улыбнулась Вероника.

Кора дала Милодару слово, что никому из приятелей и друзей не скажет о предложении ИнтерГпола. А так хотелось успокоить Веронику.

– Я решила уехать, – сказала Вероника, не дождавшись ответа от Коры.

– Правильно, – ответила Кора.

– Ты поедешь со мной?

– Я поеду в Ялту, – сказала Кора.

«Ну почему я должна скрываться! Зачем я дала слово?»

И сразу вспомнились последние слова Милодара:

«Тебе захочется поделиться с кем-нибудь своей тайной. Скорее всего, с Вероникой. Но прежде чем откроешь рот, пожалуйста, подумай, что от каждого твоего слова на самом деле, без шуток, зависит судьба Земли. Вероника может оказаться не Вероникой, вас может кто-то подслушать… я не знаю, что может еще случиться, я не волшебник, я не знаю, каковы возможности у наших противников. Умоляю тебя – впервые в жизни, – умоляю никому не проронить ни слова…»

– Что ты потеряла в Ялте? – удивилась Вероника.

– Мне хочется еще побыть на юге… но не здесь.

– Может, мне поехать с тобой?

Ну вот, еще этого не хватало!

– Ты лучше иди в душ, – посоветовала Кора.

Вероника потянулась – она загорела за эти несколько дней, следы трусиков ослепительно белели на смуглых обнаженных бедрах. Кора вспомнила почти забытую картинку: она стоит в ярко освещенном таксидермистском музее князя Вольфганга дю Вольфа и смотрит на чучело прелестной акробатки Кларенс, убитой князем… у нее была точно такая же фигура, как у Вероники…

– Не злись, – сказала чуткая Вероника. – Не поеду я с тобой в Ялту. Не буду вмешиваться в твою личную жизнь… Я лучше полечу на Марс, ты знаешь, что я строю там мастерскую. И в труде буду искать утешение.

– Если Всеволод найдется, ему дать твой адрес на Марсе?

– Еще чего не хватало! – Вероника надула пухлые розовые губки. – Я не прощаю мужчин, которые заставили меня страдать.

Вероника убежала в душ. Она быстро утешится, займется марсианскими делами, закружится в обрамлении поклонников – все же первая невеста Марса…

Ночью Милодар сказал, что попытка перехода Коры в параллельный мир будет предпринята через два дня. Но с утра события начали набирать темп.

Завтракали, как всегда, в кафе.

За соседний столик уселась Ксения Михайловна. Все стали с ней здороваться. Ксения Михайловна была печальна.

– Я была против спешки, – сказала она, когда Вероника отошла к общему самовару. – Но лететь придется сегодня.