7 сентября, мимо бомжа и аптеки, в аэропорт Внуково для вылета в Сыктывкар. Экспедиционник с прицепом, предоставленный нам замечательным завсегдатаем и организатором джиперских тусовок и детских квадрокроссов с ником Комбат, со всем оборудованием, квадрами, с двумя членами экипажа – Димоном и Гиви – уже подъезжал к Ухте, я уже летел в Сыктывкар, Олежка ещё лихорадочно сдавал очередной проект на основной (с точки зрения занятости; в душе-то основная-то работа – экспедиции) работе… И в этот момент мы ещё не знали ни точного маршрута, ни точек выхода на тракт, ни даже места старта к тракту; мы не имели разрешений от Парка на прохождение по его территории; мы даже свой состав – и то точно не знали. Гиви должен быть у себя на работе не позже 18-го сентября. Ну, хорошо, 19-го. Или даже двадцатого.

– Василий, мы будем в точке финиша 18 – 19 – 20?

– Гиви… Я надеюсь, быть там 22-го… но выходов с маршрута нет – либо до конца, либо назад, «по пути подъёма».

– Тогда решим на старте, – и Гиви таки едет на экспедиционнике к точке старта.

А я лечу в Сыктывкар. Познакомившись заочно с рядом сотрудников дирекции парка, что в Вуктыле, включая его директора, мы обнаружили, что зам. директора по науке Национального Парка «Югыд Ва» Елена Шубницина обитает в самом Сыктывкаре. Каждый, кого я попросил о возможности «повлиять» на ситуацию с разрешениями и знакомый с Парком, задавал мне вопрос: «А с Еленой-то Вы говорили?»

8 сентября. Многочасовой разговор с Еленой происходит под знаком всё той же, брошенной когда-то в сердцах батюшкой, фразы. «Всё надо делать вовремя». Нет, в разговоре всплывают имена, телефоны и адреса возможных проводников (но вот получится ли ими воспользоваться?) и схемы альтернативных выходов на Сибиряковку, переписываются гигабайты материалов о путешествиях и экспедициях в этих местах… Гофман и Стражевский перекочевывают в мой компьютер, в обмен на Левитова и самого Сибирякова. Эх, где мы были на месяц раньше?

Вечером прилетает Олег, чтобы уже на следующее утро,

9 сентября, мы на маленьком самолетике Л-410 Комиавиатранса вылетели из Сыктывкара прямиком в Вуктыл.

Вообще, этот вылет – одно из немногих отрадных изменений последних времён в жизни глубинки. Республиканское правительство Коми отремонтировало оставшиеся с советских времён полосы в нескольких городах республики и запустило туда регулярные рейсы из республиканской столицы. Для этого были закуплены новенькие Л-410 (помните такие чешские самолетики, летавшие там, где нужна была воздушная «маршрутка», а ВПП была с твердым покрытием?) Вот и мы, помня те ещё времена, когда Л-ки служили верой и правдой наряду с «внедорожными» Аннушками, с удивлением обнаружили на шильдике этого самолёта год производства – 2013-й. А вообще, это здорово, что хоть где-то дошли руки до реанимации этих аэродромчиков, хранимых зачастую энтузиастами – пенсионерами. А после Ижмы11 – вообще сам Бог велел обратить внимание на эту уникальную особенность, сохранность аэродромов силами стариков – аэродромных пенсионеров прошлых времён, несущих свою вахту в надежде на то, что наступят лучшие времена. Вот, в Коми они наступили, и мы летим прямиком из Сыктывкара в Вуктыл, оставляя под крылом и столицу, и топи непроходимых коричневых болот, пересекаемых лишь газопроводом «Сияние Севера» и технологической дорогой вдоль него.

«Сияние Севера»

Пока не садимся на полосу Вуктыльского аэродрома. Вуктыл – небольшой достаточно новый (ровесник газопровода) городок газовиков, и аэродром – скорее, всё же, газпромовская вертолётная площадка.