– Как бездомная шавка? – оскорбилась Жозефина, выплюнув поводок мне в руку. – Как будто меня никто не любит? Как будто никто не боится, что меня могут украсть?

Я едва сдержала улыбку, представив воров, гоняющихся за Жозефиной вокруг пруда. Скорость она могла развивать очень приличную.

– Нет уж, – отрезала она. – У меня есть хозяйка – ты.

– Раз я хозяйка, то я и решаю, куда мы пойдем, – заявила я, открыв двери.

– Это абьюз, – проворчала собака, сбегая по ступенькам.

– Откуда и слов таких нахваталась? – пробормотала я, шагая за ней следом.

– Прочитала в учебнике Риты по психологии магии, – пояснила Жозефина с ноткой снисходительности в голосе и мимоходом обнюхала березу. – Ты будешь проходить это на следующем курсе.

Я закатила глаза, сворачивая в сторону корпусов. Надо будет сказать Рите, чтобы не оставляла учебники без присмотра.

Вскоре Жозефина стыдливо спряталась за кустик, а я запрокинула лицо к небу, жмурясь от солнца. В прозрачном воздухе, еще прохладном после ночи, протянулись серебряные нити паутинок. Листья деревьев тронула осень, но чистое небо обещало по-летнему жаркий день. Если бы в эти три дня случился смерч или хоть гроза, я бы могла предсказать Гроуву погоду – и так его убедить, что не вру. Но, как назло, ожидался лишь легкий дождик.

Жозефина вышла из-за кустов и бодро зарысила рядом со мной, но когда мы свернули на тропинку, ведущую к неприметному серому корпусу, растопырила лапы, встав посреди дороги как осел.

– Обманщица! – ее голос сорвался на лай, как всегда в минуты душевных волнений. – Лгунья! Злодейка!

– Так, успокойся. Я не собираюсь тебя лечить, – попыталась я объяснить.

– Я вижу зеленый крест, – заскулила она. – Опять укол? Прививка? Какое коварство! А может, хочешь сдать меня на опыты?!

– Слушай, иди домой, – предложила я, раздраженно бросив поводок на тропинку.

– Не хочешь? Но зачем тогда? – Жозефина мигом успокоилась, склонила голову набок и принюхалась. – Ты здорова как бык. А, ты хочешь взять справку, – протянула она, прищурив глаза. – Если заболеешь, то получишь отсрочку по зачету. Хитро!

Вряд ли мне удастся провести доктора, но это отличный повод, чтобы к нему заглянуть. Скажу, что заболела, а заодно попытаюсь выведать, есть ли у него причины скрывать убийство, которое пока что даже не произошло.

Я оставила Жозефину у крыльца и наказала ждать, а сама поднялась по щербатым ступенькам и потянула дверь на себя. Пахнуло сырым холодом и лекарствами.

– Воняет, – пожаловалась собака, ложась на траву и укрывая нос лапами. – Скажи, что у тебя ноют зубы на перемену погоды. И спина чешется. Может, он тебя не раскусит.

– Хорошо, – согласилась я и шагнула в полумрак пустого коридора.

Студенты болели редко, у большинства уже каникулы. Здесь было тихо как в склепе, и гулкое эхо моих шагов отразилось от белых стен.

– Это кто к нам пришел? – добродушно поинтересовался доктор Шменге, показавшись из кабинета. – Эм-м-м…

– Кассандра, – напомнила я. – Кэсси Рок. Что-то неважно себя чувствую.

– Проходи, – доктор посторонился, пропуская меня в кабинет, и зачем-то выглянул в коридор перед тем, как закрыть дверь. – Сейчас мы тебя подлечим…

Доктор Шменге был невысок, круглолиц и чернобров, и слегка присвистывал из-за широкой щербины между зубами.

– Итак, на что жалуемся, Кэс-с-си? – спросил он, направляя на меня круглый торшер, так что я немедленно почувствовала себя на допросе.

Хочешь соврать – говори правду, но только не всю. Буду той, кем я и являюсь: нерадивой студенткой, которая вот-вот завалит сессию. Как знать, вдруг он на самом деле выпишет справку, которая позволит перенести проклятый зачет.