В начале пятидесятых на городских базарах и в торговых точках еще можно было купить все, что нужно. Китайцам-огородникам разрешалось продавать свободно свой продукт, к тому же на рынок часто поступали в большом количестве фрукты, овощи, консервы, разных сортов алкогольные напитки, главным образом из числа тех товаров, которые были забракованы Советским Союзом.

На пограничной станции Отпор проводилась инспекция всех поступающих грузов с южных провинций Китая, товар подлежал тщательному отбору и проверки на качество. Забракованную продукцию не было смысла везти обратно, её распределяли по ближайшим городам, станционным поселкам, деревням. Китай получал из СССР станки, паровозы, грузовые машины, сельскохозяйственное оборудование, трактора, расплачивался за все это продуктами сельского хозяйства. Необходимо отметить, большей частью техника, которая ввозилась в Китай была подержанной, в первую очередь это грузовые машины, паровозы ФД, на некоторых из них виднелись следы от снарядных осколков.

Первые две улицы деревни Николаевки, были расположены у склона пологой горы, которая имела в этом месте полукруглую форму, вдавленную во внутрь. Восточный склон горы прижимался к озеру, большей частью мелководному, особенно в засушливое время года, оставляя неширокий дорожный проезд. Западная часть горы близко подходила к самой реке, со стороны долины и до самого ее подножия росли густые кустики ерника, стелящегося, выносливого и неприхотливого можжевельника, багульника, тут же среди них краснели невысокие кустики шиповника. Берега озера были малодоступны, большей частью заросшие камышом, или заканчивались крутыми обрывами, водилось в нем два-три сорта рыб, главным образом караси.

В конце двадцатых, одними из первых поселенцев Николаевки были люди из пограничных поселков Трехречья, где с каждым годом становилось жить все опаснее и опаснее, были частые случаи, когда выкрадывали людей и они бесследно исчезали. Крайне сложной была обстановка в период советско-китайского конфликта (1929 год), когда жители ближайших к границе поселений были полностью разорены, а в некоторых поселках население было просто уничтожено карательными отрядами.

Население пограничных деревень бросали дома, погрузив на телеги все, что можно было взять с собой, поспешно покидали эту опасную зону. Кое-кто из них, еще до революции имели заимки на китайской стороне, где держали молодняк, не рабочих лошадей, отары овец. Поэтому, покинув свои родные станицы, оставив там все, что было нажито годами, они находились в гораздо лучшем положении, по сравнению с теми, кто бежал, прихватив с собой только то, что можно было унести.

Беженцы с Трехречья в Николаевке безболезненно адоптировались на новом месте, а благодаря природным условиям, в первую очередь великолепными пастбищными угодьями с травами, имеющие высокую питательную ценность, их достояние стало быстро увеличиваться. Малоимущие имели возможность у них подрабатывать, постепенно и они сами становились хозяевами.

Деревня находилась в той части Хулунбуирского хошуна, где административное управление районом пока еще полностью находилось в руках монголов. Многие монголы имели большое количество баран, скота, лошадей и в основном вели кочевой образ жизни. Они охотно давали русским в аренду рабочий скот за небольшую плату. Нередко случалось, когда в холодные и снежные зимы, не было заготовлено необходимое количество сена для подкормки молодняка, тогда монголы отдавали его на определенных условиях русским крестьянам на прокорм. Из числа выживших зимой телят, монголы получали обратно большую их часть, но иногда только половину, смотря какой договор, так в деревне появился монгольский скот. Коровы были не очень удойные, но молоко было жирным.