Посевная в этом году началась в середине апреля. Степану с лошадьми пришлось работать на посевной у Матвея Кирилловича Листьева. По договору должны засеять для Рудаковых одну десятину пшеницы и половину десятины овса.

Листьевы жили по той же улице, что и Артемьевы. Галина Тихоновна познакомилась с ними вскоре после того, как они переехали в деревню Николаевку. Матвей Кириллович с женой пришли и предложили, если им будет нужна какая ни будь помощь, они готовы ее оказать. С тех пор у них сложились хорошие, дружественные отношения.

Матвей Кириллович человек степенный, высокого роста, плотного телосложения с темно-русыми волосами, черты его мало-улыбчивого широкоскулого лица со светло-коричневыми добрыми глазами, у собеседника с первого же взгляда вызывали доверие и расположение к себе. Жена Надежда, наоборот, говорливая, подвижная, «во всю щеку румянец», быстро поддающаяся настроению, мать пятерых детей, но выглядела она очень моложаво.

Заимка Листьевых представляла из себя рубленный деревянный домик с односклонной крышей и располагалась в вершине широкой пади под сопкой, тут же для рабочего скота был загорожен двор и отдельно для лошадей. Высокой изгородью обнесен небольшой участок, где лежало специально заготовленное для пахоты сено. В это время ранняя весенняя травка на лугах уже покрывает землю, но недостаточно для того, чтобы животные могли наедаться.

Из-под сопки холодной струей пробивался родник, плотно окруженный зарослями тальника, боярышника и мелкого кустарника. Сначала ручеек прорывается сквозь колок, затем петляя между кочек выходит на равнину, километра два ниже, к нему примыкает другой ручеек, а там еще и еще, а когда родник впадал в большую реку, он уже сам представлял из себя небольшую горную речушку.

Только начал белеть восток, уже все на ногах, задымился костер, на котором будут кипятить чай в железном котелке, подвешенном на тагане, от костра идет густой дым, словно туман низко расстилаясь по долине. Темно-синее небо бледнеет, начинается рассвет и вот уже ярким кумачом разгорается заря, окрашивая белые облака на горизонте в розовый цвет.

Пахали перелог на двух быках и четырех лошадях. Передними лошадями управлял сын Листьева, девятилетний Григорий, он умело заводил пару за парой в борозду при повороте. Площадь густо заросла не только крупно-ствольным сорняковым бурьяном, но и мелкой, густой как мох молодой травкой. С хрустом врезается острый лемех в твердую почву, переворачивая ровные пласты, подминающие под себя пробившуюся зелень, в воздухе резко ощущается запах сырой земли. Слетаются птицы, в первую очередь скворцы и галки, выискивая червячков.

Из- за синеющих гор все выше и выше поднимается солнце, его лучи ярким светом озаряют землю, засверкали разными цветами росинки на траве, на кустах, воздух стал наполняться звонкими трелями невидимых жаворонков. Солнечный свет окинул восточную сторону невысокой сопки и перед взором предстала удивительная картина, весь пологий наклон горы покрыт ровным зеленым ковром, на котором разбросаны в беспорядке первые вестники весны-подснежники. Это часть сопки осенью выгорела, случайно пущенным палом, поэтому она так ярко выделялась на фоне природы.

Утренняя работа самая продуктивная, отдохнувшие за ночь животные бодро тянули однолемешный плуг, с хрустом вспарывая почву переворачивал влажный и жирный пласт земли.

Но, вот уже начинает сильнее припекать солнце, над головой светлое с голубизной небо, по которому плывут легкие кучевые облака. В воздухе много комаров, но больше всего рабочий скот беспокоит мелкая мошка, она тучами носится над ним, слепит глаза, щекочет ноздри. В полуденный зной делается перерыв, чтобы дать возможность самим и рабочей скотине передохнуть, а как только жара схлынет, снова начинается работа, пахота длится до самой темноты.