Кабинет Палмера не отличался шиком, даже наоборот был очень скромным. Вместо деревянных шкафов, вдоль стены стояли железные ящики, которые никак не сочетались с темным деревянным столом. Ящики создавали серую и холодную атмосферу. Провинившиеся дети тут скорее всего, чувствовали себя ещё более неуютно, чем следовало.

–Здравствуй Джон, хорошо. А у тебя как? – с небольшой ноткой сарказма ответил Палмер.

–У меня тоже. Единственное, хочу попросить разрешить мне не присутствовать завтра на танцах. У меня дела.

–Вы, наверное, все издеваетесь надо мною? До тебя техник того же самого просил. – Стал возмущаться полысевший директор, нахмурив брови. – У всех у нас дела есть, но ты пойми, что мы должны все там находиться. Зал большой, детей много, и за всеми ними нужен глаз да глаз. Старшеклассники же, они по традиции попытаются подлить алкоголя в чан с пуншем. Ты об этом не думал?

–Думал, но мне всё равно, если кто-то из них домой вернется пьяным, на потеху своим родителям.

–Всё равно?! – Директор тяжело дышал, и его глаза бегали туда-сюда. – Если такое произойдёт, то в первую очередь эта будет наша вина. Родители нас готовы будут на первом же столбе повесить.

–Мистер Палмер, я готов сопровождать детей на большем количестве экскурсий, но позвольте завтра не присутствовать.

Сквозь короткий смешок директор сказал, что, Джону никто не даст большего количества экскурсий, ибо всё ударяется в выделяемый бюджет. Валентайн как этакий хитрый манипуляторный ход, сделал очень недовольное лицо.

–Джон, а что тебя так пугает в завтрашнем дне?

–Не люблю я, когда людей много.

–Знаешь, я тоже. Но иногда надо. Это рабочая обязанность, в том числе и твоя.

–Да понимаю я.

–Ну, хочешь жену с собой завтра возьми.

–Ага, чтоб она тоже следила за чаном с пуншем или стояла у дверей спортзала, чтобы никто никуда не уходил?

–Ну, мы же все будем меняться, понимаешь, как в армии. Для этого и привлекаются все, чтобы одни и те же не стояли на карауле всё время.

–Я спрошу у Эми, и, если она придёт, тогда обещайте мне, что на главном романтическом танце я буду свободен.

–Это возможно. – Немного подумав, ответил директор. – Если будет необходимость, я сам тебя поменяю.

Джон протянул руку директору в знак закрепления договоренностей между ними.

–А техник вам тогда там зачем? Уходя от вас у него было очень недовольное лицо.

–У техника очень важная роль, он будет следить за светом…да и вообще, у тебя ещё есть вопросы по работе, если нет, то меня люди ждут.

Встав с кресла, Джон, натянув хитрую ухмылку оценивающе посмотрел на директора.

–С вами приятно иметь дело мистер Палмер.

Сев в старенький бордовый «БМВ», Джон отправился за покупками.

«Сегодня было бы неплохо приготовить что-нибудь на ужин, надоела уже доставка, – подумал он».

В супермаркете Джон расправил пучок на голове и прохаживался между рядами очень расслабленной походкой, прямо как Джеффри Лебовский и размахивая руками как Конор МакГрегор. Проходя мимо холодильников с напитками, а особенно с молочной продукцией, из глубин сознания поднимался следующий монолог.

«Так вот, эта история, которую я собираюсь вам рассказать, произошла в начале девяностых, как раз во время нашего конфликта с Саддамом и «ирокезами». Я говорю об этом только потому, что иногда попадается вот такой вот человек, не скажу герой. Что это такое вообще – герой? Но когда попадается такой человек, я имею в виду «Чувака», такой человек…ну который просто создан для своего времени и места. Он занимает именно своё место, ну как «Чувак» в Лос-Анджелесе. И даже если он лентяй, а «Чувак» определенно был лентяем. Возможно самым большим лентяем в округе Лос-Анджелес. А это хорошая заявка на победу во всемирном конкурсе лентяев. Но иногда попадается человек, иногда попадается человек…».