– Давление?
– Девяносто на сорок.
– Хорошо.
– Пульс?
– Семьдесят четыре.
– Готовь подключичку!
– Давление?
– Семьдесят на ноль.
– Подключай систему!
– Что лить?
– Пока физраствор, потом реополиглюкин… Группу крови срочно!
– Вводный… Зрачки?
– Равномерно сужены.
– Ларингоскоп! Трубку! Нет, вот ту!
– Релаксант!
– Все. Подключаем аппарат.
– Хирурги готовы!
– Начали!
Дальше, как всегда, в экстренных случаях слышались команды оперирующих хирургов.
– Йодонат!
– Обложиться!
– Цапки!
– Скальпель.
– Зажим! Еще! Еще! Еще зажим.
– Коагуляция! Коагуляция включена?!
– Ранорасширитель!
– Осторожно, нож не трогай!
– Сейчас я выну нож, а ты быстро пальцем затыкай дырку в миокарде.
– Начали! Хорошо! Так и держи!
– Швы на миокард!
– Осторожно, чтоб я тебе палец не прихватил!
– Еще шов!
– Еще один!
– Последний! Все.
– Сердце остановилось!
– Делаем массаж! Твоя рука снизу. Так! Делаем! Делаем!
– Пошло! Сокращения хорошие!
– Давление?
– Сто на шестьдесят.
– Зашиваемся!
Сачин открыл глаза и, увидев в послеоперационной палате, знакомые ухмыляющиеся рожи своих коллег, понял, что он не на том свете, и внутренне тоже улыбнулся: «Молодцы ребята!»
Телохранители
Бизнесмена сопровождали два коренастых невысокого роста телохранителя, одетых в черные костюмы. По возрасту им можно было дать что-то между тридцатью и сорока годами. Это, скорее всего, были бывшие военные, покинувшие службу в то смутное время по какой-то причине досрочно. Один держал в руке мобильный телефон с торчащей антенной и громко с кем-то разговаривал, второй поддерживал за локоть охраняемое лицо. Это происходило в середине девяностых. Они явно чувствовали свою вину, так как у их шефа на лбу имелась рана размером примерно три в длину и полсантиметра в ширину. Рана не кровоточила. Они без стука резко открыли дверь кабинета и потребовали врача. Пострадавший был спокоен, даже как-то безучастен. На нем не было ни массивной цепи на шее, ни перстней на пальцах, ни золотых запонок, как у представителей всевозможных новых. Это с виду был интеллигентный человек, одетый в светло-серый дорогой костюм, белую рубашку с галстуком и коричневые ботинки «люкс». В городе в это время проходил традиционный фестиваль искусств.
– Врача срочно! – потребовал один из охранников тела.
– Да, я вас слушаю.
Из двери процедурного кабинета вышел нейрохирург Залесский Роман Трофимович, накладывавший перед этим повязку одному из пациентов, так как медицинская сестра ушла перекрывать стол в операционную.
– Я требую немедленно оказать помощь! – приказным тоном произнес вошедший первым телохранитель.
– Вначале нужно осмотреть больного. Усадите его, пожалуйста, вот на этот стул.
Залесский осмотрел рану, затем достал неврологический молоточек, чтобы проверить зрачковые реакции и рефлексы.
– Не надо ничего проверять. Я хорошо себя чувствую, – начал говорить бизнесмен.
– Ладно, но нужно записать ваши паспортные данные в журнал приема.
– А можно без этого? – бизнесмен взглянул в лицо врача, а затем на бейдж и повторил: – Роман Трофимович, а все-таки можно без всяких записей?
– Извините, но у нас не кабинет анонимного лечения.
– Хорошо, пишите: «Тихвинский Алексей Павлович».
Телохранители переглянулись, но ничего не сказали.
– Сейчас пять минут девятого, в это время у нас перекрывают операционный стол после ночной смены, вам придется подождать две-три минуты.
Залесский не стал раздражать и без того нервозных охранников информацией о том, что он уже завершил дежурство и сейчас подойдет его сменщик, находившийся в это время в рентгеновском кабинете на разборе какого-то спорного диагностического момента.