За окном уж зима тихо дышит.

Я ценила тебя лишь, как друга,

Не заметив за дружбой любовь,

И была холодна, словно вьюга,

Только в сердце горел огонек.

Ничего уж теперь не изменишь,

Я мечтала поймать журавля,

А синицу в руках не видала,

Боже, как я была неправа!

1997 г.

Салют(в день города).

Затих народ, а свет от фонарей

Потух, под возгласы людей.

Взлетел салют,

И тысячи огней

Сверкнули в небе.

Звездопад ночной все продолжался:

Алый, голубой.

Скользили, как

Безбрежные огни,

И рассыпались золотом они.

Во мраке ночи

Небо все пылало,

Вдали, как будто зорьками сверкало,

И грохотало, хохотало,

Кружилось бурей, затихало.

И ликовал народ,

И всюду свист и крики,

Рукоплескала площадь.

Лишь салюта блики

Все реже и слабее становились.

-«Еще», – кричали люди,– запустите»!

Но затихало все, и площадь шевелилась,

И друг за другом люди расходились.

Как вдруг, огни блеснули вновь,

И будто ливень среди лета,

На публики вопрос ответом

Взлетел последний залп прекрасный:

Печальный, радостный, зелено-красный,

И все вернулось на мгновенье:

И свист, и крики, и смятенье,

Лишь на мгновенье, на мгновенье…

1997 г.

Осень в парке.

Обожженный осени дыханьем,

Парк стоит: красив, но одинок,

Очарован сказочным молчаньем,

Каждый листик-будто бы цветок.

Кое-где, багрянцами блистая,

Кустики застенчиво горят,

А березки «солнцами» сверкая,

Меж собою тихо говорят.

Ветерок по парку пролетает,

Осыпая золотом траву,

И синички песню напевают

Иль про лето, или про зиму.

Гладь пруда, как серебро, темнеет,

Отражая свечки тополей,

На востоке небо розовеет,

Уж не видно стаек журавлей.

Бабье лето расцветает утром,

И блестит в лазурной синеве.

Осень тихо напевает будто

Песню о безбрежной тишине.

1997 г.

Ночь.

Ночь. Луна. Серебрятся деревья.

Мир стеклянный не движим и тих.

Убаюканный ветром забвенья,

Гулко гукнет вдаль филин – старик.

Отряхнулась спросони осинка,

Блестки инея сбросив с себя,

У сугробов из крошечных льдинок

Завтра будет другая кайма.

В царстве льда разноцветных узоров

Синий иней блистает всегда,

Ели старые в вечном дозоре,

Все стоят и не спят никогда.

1998 г.

Посвящение. Р.Е. Дерикот.

По поэзии дивным ступеням

Нас уверенно к выси ведет

Сквозь преграды обид и сомнений

Седовласый поэт Дерикот.

Годы дышат в стихах ее кротких,

И она вместе с ними живет,

Строки ясны в созвучиях четких,

А прочтешь- будто песню поет.

Пусть виски серебрятся туманом,

И блестит кое-где седина,

Внешность часто пугает обманом -

Важно то, что душа молода.

Шестьдесят – уж не так это много,

Только мудрость прибавят года,

Вы живите до ста лет и дольше,

Не старейте теперь никогда.

1997 г.

***

Между летом и зимою

Ты рассеянно стоишь,

Как меж мужем и женою

Счастье хрупкое хранишь.

Ты приходишь так нежданно,

Как последняя любовь,

Радость даришь, как ни странно,

А уйдешь- и грустно вновь.

Осень, ты не долго правишь,

От того и дорога,

В сентябре ты злато даришь,

В ноябре- уже бедна,

Золотая середина -

Твой октябрь, твой венец,

Уж исчезла паутина,

Лету бабьему конец.

1997 г.

Посвящение музыке.

Легенды греческих преданий

Гласят, что сотни лет назад,

Обрек Зевс Музу на страданья

И перенес из рая в ад.

Решенья страшного причиной

Была запретная любовь,

И, прокляв красоту богини,

Изгнал из ада Музу вновь.

Но странствовать она устала,

К земле спустилась с высоты,

Назвалась музыкой – и стала

Мирской богиней красоты.

1997 г.

***

Прелесть осеннего утра -

Листьев пурпурный узор,

Бисером алым расшитый,

Осени дивный ковер.

В нежных алмазах росинок

Дикий блестит виноград,

В золоте платья осинок

Дымкой укутан закат.

А хризантемы-малютки стоят

В багрянце листьев горят,

Будто средь темного неба

Белой звездою горят.

Осень, прекрасна ты в цвете,

И золотою порой

Даришь нам радость рассвета,