Вскоре если мне не изменяет память, на партийный учёт нашей парторганизации начали ставить членов партии других кооперативов Центрального района. Так начались контакты с кооператорами района и города, занимающимися разными разрешёнными властью видами деятельности. С практики этих общений начался процесс самообразования в сфере кооперации и постижения основ рыночных отношений. Надо сказать, что отношение к этой сфере деятельности было неоднозначно. Одни не очень-то веря в жизнеспособность провозглашённой перестройки, стремились максимально использовать возникшую благоприятную ситуацию для обеспечения личного благополучия, а если возможно и обогащения. Я, если это стремление не было связано с криминалом, не склонен осуждать этих кооператоров. Кто знает, во что оценивался труд советских людей, согласятся со мною. В таких кооперативах отчисления на зарплату от дохода доходили до 70—80, а то и 90%. К этим кооперативам в основном относились торгово-закупочные, торговые, рекламные, посреднические и другие не производственные кооперативы, не требующие значительных затрат на своё развитие. Правда, там, где такое развитие изначально не предполагалось, нередко присутствовал криминал. Это были, как сегодня называют подобные образования – «однодневки». Вред, наносимый ими имиджу нарождающейся новой экономической формации, был ощутимым. Они помогали заинтересованным в этом лицам формировать негативное общественное мнение тогда ещё у значительной части населения, легко подверженной идеологической обработке, привыкшей верить представителям власти.

Кооператив «Новосёл» относился к категории кооперативов, руководство и члены которых поверили в необратимость начавшихся в стране перестроечных процессов и думали помимо сегодняшнего дня о дне завтрашнем. В таких кооперативах создавались различные фонды, способствующие как развитию производства и услуг, так и материальной заинтересованности членов кооператива и их семей. В кооперативе «Новосёл» помимо фонда оплаты труда в объёме 40% дохода были образованы фонд развития, и премиальный фонд соответствующий 20% от чистой прибыли. Оставшаяся часть прибыли за исключением покрытия текущих и непредвиденных затрат подлежала распределению между членами кооператива по результатам их деятельности за год. Была разработана и утверждена система расчёта коэффициентов трудового участия по каждому работнику в общей деятельности коллектива, которая была прозрачна и понятна членам кооператива и данные расчётов систематически раз в квартал вывешивались для всеобщего обозрения. Это было хорошим стимулом, воздействие которого на конечный результат было сильнее всяких политических лозунгов. Я не хочу умалить значение усилий общественных организаций на результаты работы кооператива, они имели позитивное влияние, но уже не являлись главенствующими, как в государственном секторе экономики. В новой кооперации основополагающее значение приобретали экономические стимулы.

К началу 1988 года кооперативу «Новосёл» становилось уже тесно в первоначально обозначенных рамках. Как я уже отмечал выше, значительно расширился спектр оказываемых населению и различным предприятиям и организациям услуг. Мы вышли на уровень, когда конкуренция с предприятиями государственного сектора экономики, занимающимися аналогичными видами деятельности не вызывала у нас тревоги. Конечно, возможности кооперативов и госпредприятий были несравнимы, но показатели, характеризующие качество и экономику услуг, были на стороне кооператива. Предприятиям для обеспечения собственных нужд стало выгоднее пользоваться услугами кооператива, чем делать это самим. Объём накладных расходов предприятия не редко превышал стоимость услуг. У кооператива эти затраты были минимальными. Это было одной из причин отсутствия сравнительной статистической информации о деятельности кооперации в то время. Кооперация из подполья, из подвалов, не имея материальной базы, основных фондов, производственных площадей стала успешно конкурировать с государственным сектором экономики. Могла ли это открыто признать система, базирующаяся на плановой экономике? Конечно, нет. Это означало бы её неминуемый крах, а она ещё хотела пожить.