– Давай не будем платить завтра за мою учебу, а просто используем остаток денег и уедем! – сама эта мысль давала мне надежду. Мне стоило только представить себя летящей в самолете, едущей на машине, плывущей на пароме – да хоть вплавь по заливу прочь от этого города! – как эта идея вселяла в меня такое чувство ликования, такую эйфорию, что я практически готова была вскочить с места и тут же ринуться в путь!

– Да, мы могли бы отправиться на пароме… – к моему удивлению произнес Кирилл с серьезным выражением лица. – Но куда ты хочешь ехать? Обратно домой? Без денег, без работы, даже без машины…

Я, в свою очередь, даже не думала о таких мелочах, как деньги. Меня пугала перспектива вернуться домой с пустыми руками, предстать перед своей семьей и друзьями, которые так верили в меня. Вернуться к ним такой, какая я была сейчас – опустошенная и разбитая, типичная полная неудачница? Эйфория прошла, уступив место тупой обреченности, ощущению полной безнадежности, а главное, ощущению, которого я боялась больше всего с самого детства – ощущению безвыходности ситуации.

Надо сказать, осознание того, что находишься на острове, и что для того, чтобы выбраться с него, недостаточно просто арендовать машину и уехать, очень сильно давило нам на психику на протяжении последующих двух лет. Уехать отсюда стоило куда дороже, чем я представляла себе на тот момент. И речь уже шла совсем не о деньгах.

Пока я сидела и раздумывала, Кирилл просматривал цены на билеты на паром и самолет. Я была удивлена, что он воспринял мое предложение всерьез, а не со смехом отверг его в ту же секунду. Осознав, что возвращение домой влетит нам в весьма существенную «копеечку», еще раз все обговорив и обдумав, мы решили дать этой стране еще один шанс и рискнуть. Пока мы принимали жизненно важное решение, сидя в «Макдональдсе», дождь практически прекратился, и вместе с ним разом прекратились мои недавно еще теплящиеся надежды на скорое возвращение домой. С этого момента я уже четко понимала, что назад дороги нет, и решение, о котором я еще не один раз за два года пожалею, на этот раз принято окончательно.

На следующий день, поднявшись в шесть часов утра, я обнаружила нашего арендодателя тихо посапывающим в гостиной на старом засаленном диване. На его животе мирно покоилась коробка из-под пиццы с остатками вчерашней трапезы. Рядом с ним стоял «новый» журнальный столик, заставленный банками из-под кока-колы, на котором все еще была приклеена наклейка «секонд-хенд». Секонд-хенд только в России является чем-то очень необычным и неподобающим. В Канаде даже люди при средствах (особенно в маленьких городах, таких как Сент-Джонс) не гнушаются зайти и прикупить себе не только мебель секонд-хенд, что обоснованно и понятно, но также и одежду, например, джинсы или кофты, а иногда даже нижнее белье. Особой популярностью в секонд-хендах пользуются детские вещи и игрушки. А что? Дети ведь быстро растут!

Зайдя на кухню, я увидела еще один сюрприз от Пэма: на столе лежала гора коробок и всякого другого мусора из фастфуда. Вообще, видеть у себя в жилище своего арендодателя, тем более везде оставляющего мусор, было неприятно, и я решила после побеседовать с ним об этом. Наскоро позавтракав кашей, стараясь не разбудить незваного гостя, а, заодно и Кирилла, я оделась и выскочила на мороз.

Наше новое жилище было расположено примерно в тридцати минутах ходьбы от университета. Я немного помнила дорогу, но все равно приходилось постоянно сверяться с картой в новоприобретенном телефоне – для того, чтобы не заблудиться. Сент-Джонс – маленький провинциальный городок, но маленьким он считается только из-за небольшой численности населения. Если сравнивать по площади занимаемой территории, то он даже больше моего родного Владивостока (для сравнения, площадь Владивостока 336 кв. км, а Сент-Джонса – 446 кв. км, при том, что население Владивостока 606 тыс. человек, а население Сент-Джонса – 214 тыс. человек). Исходя из карты, дорога в университет петляла через несколько жилых районов, и я старалась, как могла, запоминать улицы и перекрестки, а то и ориентироваться по вывескам магазинчиков, кафе и различных врачебных кабинетов на дому, коих в Ньюфаундленде превеликое множество. Вышла я заранее, примерно за час, чтобы дать себе время на поиски, зная наверняка, что заблужусь и не раз пойду не туда, куда надо. Так и получилось.