Кроме того, возникнет риск уничтожить все ценное, что есть у нас из прошлого и что мы хотели бы сохранить[113]. Некоторые философы утверждают, что некоторые ценности нужно не продвигать, а защищать и оберегать, лелеять и боготворить[114]. Мы часто воспринимаем так ценность культурных традиций. Мы видим коренные языки и жизненные уклады, которые оказываются под угрозой и могут даже навсегда исчезнуть из нашего мира, и нас переполняет желание сберечь их и защитить от будущих угроз.

Человека, воспринимающего таким образом и ценность человечества, возможно, не слишком тронет потеря того, что могло бы быть в будущем. Но даже его ужаснет вымирание: разрушение всех соборов и храмов, исчезновение всех стихов на всех языках, полное и окончательное уничтожение всех культурных традиций, которые знала Земля. Перед лицом серьезной угрозы вымирания или необратимого коллапса цивилизации традиция, основанная на сохранении или пестовании богатства человечества, тоже потребовала бы действий[115].

Наконец, у нас могут быть обязательства перед будущим, проистекающие из пороков прошлого. Дело в том, что мы могли бы искупить некоторые из своих прошлых ошибок. Если бы мы потерпели поражение сейчас, у нас не получилось бы выполнить стоящие перед нами задачи по устранению ущерба, нанесенного планете: избавиться от загрязнения и мусора, вернуть климат в доиндустриальное состояние, восстановить былое великолепие экосистем. Можно также вспомнить, что некоторые из величайших проявлений несправедливости наблюдались не при взаимодействии индивидов, а при взаимодействии групп: систематическое преследование, кража земель, геноцид. Нашей обязанностью может быть признание этих ошибок и увековечение памяти о них, преодоление несправедливости, совершенной в прошлом. У тех, кто извлек выгоду из этих ситуаций, могут быть и способы частично загладить или искупить свою вину. Экзистенциальная катастрофа лишит нас последней надежды на это.

При хорошем раскладе человечество пребывает на раннем этапе жизни: мы пока подростки и только предвкушаем замечательную зрелость. Как и любой подросток, человечество стремительно обретает свою полную силу и жаждет возможности поиграть мускулами и испытать каждую свою новую способность, как только обретает ее. Мы редко задумываемся о будущем. Да, порой мы рассуждаем о “долгосрочной перспективе”, но обычно имеем в виду следующие десять-двадцать лет. Для человека это долго, для всего человечества – лишь краткий миг.