— Один. Спасибо, Аннушка, — почти кривлялся Нико. Прощать разбитую вазу хотелось все меньше.

— Любишь боль?

— Да, Госпожа. Два. Спасибо, Аннушка.

— Понятно, — послышался загадочный смешок за спиной Нико.

Голос Аннушки пробрался под кожу острой иглой. Это ее “понятно” осталось непонятным для Николая. Внезапно из неоткуда возник… страх. Громкое дыхание глушил стук собственного сердца. Все вокруг перестало существовать. Нико сжал кулаки и напрягся. С ним такое происходило впервые.

— Агх! — чуть не прикусил губу до крови Николай.

Удар оказался резким и чересчур сильным. Совсем не таким, как первые два. Нико захотелось взглянуть за спину, не верил он, что такая малявка, как Аннушка, могла так лупить.

— Счет, — грозно повысила голос Госпожа.

— Три. Спасибо, Аннушка, — сквозь зубы процедил саб.

Его колотило от возбуждения. Удар доставил ему неземное удовольствие. То, что надо. То, о чем он мечтал последние пару месяцев. Обхватив покрепче края Андреевского креста, Нико отдался на растерзание Госпоже Аннушке. Ему хотелось выть от удовольствия. Каждый удар оказывался сильнее предыдущего. Николай тяжело дышал, местами рычал и даже тихонько постанывал от боли. Колени тряслись, плечи вздрагивали.

Благодарность Госпоже звучала более правдиво. В какой-то момент он даже сбился со счета, за что получил дополнительный удар.

Аннушка не жалела Жданова. Рукоять флогера нагрелась до предела от горячей кожи Госпожи. Аню трясло не меньше Нико. Давно она не встречала таких заядлых мазохистов.

Приближаясь к сорок пятому удару, Аннушка негромко запыхтела. Кисть ныла от напряжения, сердце тарахтело, как старый трактор. Но желания останавливаться у нее не возникало. Аня видела, как Нико меняется на глазах. Словно оборотень, он становился… мягче. Ранее напряженные мышцы обмякли. Колени согнулись, голова опустилась. Он смотрел в пол. Спина уже не казалась такой громоздкой. Пот тонкими струйками стекал по позвоночнику, задевая красные полосы.

— Пятьдесят. Спасибо, Аннушка, — прохрипел Нико, запрокидывая голову назад. Его слова прозвучали до боли правдиво. Саб действительно благодарил Госпожу. В голове стало ясно, как на рассвете, а злость улетучилась как страшный сон. У Анушки действительно получилось.

Отстегнув еле стоящего на ногах Жданова, Аннушка помогла ему дойти до кровати. Завалившись на бок, Нико громко и протяжно выдохнул. Взъерошенный вид никак не затмил его естественную красоту. Аня невольно прикусила нижнюю губу. Опять залюбовалась.

“Красивый, сученыш”, — недовольно цыкнула про себя Госпожа.

— Где крем? Нужно обработать раны…

— Не надо, — перебил Нико.

— Ты собрался перечить каждому моему слову? — взбесилась Аня. В уме отметила, что можно было отвесить нахалу на десять ударов больше.

— Я просил порку. Мне не нужна нянька, — не открывая глаз, возразил Нико. Ее вопрос он просто проигнорировал.

— Боже, тебя хоть мать родная может вытерпеть? — раздраженно рявкнула Аннушка, массируя пульсирующие виски. Рядом с Нико у нее начинала болеть голова и появлялось желание убивать.

Их перепалку остановил звук входящего вызова. Из гостиной доносилась громкая мелодия телефона Николая.

— Лежи, я принесу, — устало сказала Аня.

— Обойдусь, — буркнул Жданов и со стоном поднялся с кровати.

Несмотря на пережитую порку, Нико двигался быстро. Добравшись до телефона, он загадочно усмехнулся. Пришла очередь Аннушки ощутить холодок по коже. Не понравилась ей его улыбка. Слишком коварная.

Нажав на зеленую кнопку, Николай включил громкую связь.

— Добрый день, Николай Александрович, я хотела узнать, как вам Анечка? — противным приторно-сладким голосом щебетала Тамара Ивановна.