Тем временем, обе «восьмерки», как и было согласовано, приземлились в небольшой ложбине, где с места боя из стрелкового оружия их практически нельзя было достать, и ждали подхода разведчиков. Летчики же боевых машин, увидев отход личного состава спецназа со своих позиций, буквально пригвоздили огнем всего имевшегося на борту вооружения уже до крайности обнаглевших духов.

Почувствовав, что огонь противника заметно ослаб, Казанцев оглянулся назад на отходившую к вертолетам группу.

Часть разведчиков во главе с Орловым, по-видимому, уже добралась до места съемки, потому что одна из вертушек была в воздухе, а через несколько секунд с её борта был открыт огонь по позициям моджахедов, прикрывая отход остальных ребят.

– Молодец, Орлов, – подумал Сергей, и они с Корниловым начали отходить сами.

У готового к взлету вертолета их уже ждали остатки группы…и тело Андрея Корниенко, – парень скончался по пути к вертолету, так больше и не приходя в сознание.

Ровно без пяти минут девять, как и было договорено, Сергей открыл дверь названного Ивановым банка.

Славик выглянул из кабинета управляющего, поздоровался и попросил Сергея немного подождать.

Казанцев присел в солидное, кожей обтянутое кресло и осмотрелся. Не очень большая, но уютная приемная, если можно только так выразиться о холле такого серьезного заведения, как банк. Хорошая импортная мебель, у секретаря современный компьютер.

Кроме Сергея в приемной находилось еще четыре человека: секретарша, высокая красивая девушка, – как на его вкус, то с излишне раскрашенным лицом, – разговаривавшая с кем-то по телефону; два молодых человека, обсуждавшие какие-то биржевые котировки и высокий парень лет двадцати пяти крепкого телосложения и с короткой стрижкой, который со скучающим видом сидел возле окна, лениво перелистывая яркий журнал с полуобнаженными девицами.

– Наверное, водитель или охранник, – подумал о парне Казанцев, – а, скорее всего, и то, и другое вместе.

Через некоторое время в приемную вошел крепкий мужчина лет под сорок точно с такой же прической, как и у сидевшего возле окна парня. Одет он был в короткую импортную дубленку нараспашку, хороший костюм, красивую темную рубашку, дорогой галстук и шикарные итальянские туфли баксов за триста.

– А нос у него перебит как у большинства боксеров, – отметил про себя Сергей.

Вошедший за руку поздоровался с двумя ребятами, небрежно кивнул парню у окна и, повернувшись к секретарше, сказал, – Натали, я у себя. Феоктистов будет спрашивать, я минут через пятнадцать загляну, – и скрылся за дверью с табличкой «Заместитель управляющего».

– Сейчас и начальника от водителя, зачастую можно отличить только по костюмчику, – подумал Казанцев. – Кстати, а как я сам-то выгляжу со стороны? – почему-то задал он вопрос сам себе. – Надо будет пересмотреть свой гардеробчик, да прикупить кое-что из шмоток, пока есть еще деньги.

Вышедший от управляющего Иванов подал знак Сергею следовать за ним и открыл дверь кабинета, куда только что зашел «боксер», как мысленно окрестил его Казанцев. Тот стоял у окна и спичкой ковырял в ухе, не обращая внимания на вошедших.

Поздоровались. «Боксер» нехотя сдвинулся с места и лениво подал руку. Славик представил Сергея как давнего приятеля, однокашника по училищу.

– Я тебе о нем говорил вчера, – сказал он «боксеру», которого, представляя однокашнику, назвал Георгием Ивановичем Кукариным.

Тот повел своим равнодушным взглядом где-то поверх Казанцева, молча кивнул на кресло и сразу же спросил у Иванова что-то насчет очередного

транша. Вел он себя со Славой, как заметил Казанцев, на равных и даже, можно сказать, в присутствии постороннего несколько более вольно, чем это было позволительно нанятому на эту должность человеку, несмотря ни на какие бы то ни было дружеские отношения между ними.