Смотрю на неё несколько долгих, мучительных секунд. 

– Плевать... Дотронься ещё, – прошу я, перехватывая её хрупкое запястье. 

Закрываю глаза. Голова гудит от недавнего мордобоя, но всё, что мне надо сейчас – это её прикосновение. 

Прижимаю к лицу её маленькую ладошку, накрытую своей. 

Пальцы чуть подрагивают, но нерешительно опускаются на разгорячённую кожу. 

Да, девочка. Просто стоять вот так уже хорошо... 

*ля, мне кажется, я болен. 

Направляю её руку ниже. Воздух со свистом покидает мои лёгкие, когда её ладонь, пусть и ведомая моей, скользит по напряжённой шее и мокрой от пота, вздымающейся груди. 

Хочет отдёрнуть руку, но я не позволяю. Прижимаю к ноющему животу и шумно выдыхаю, открывая глаза.

П****ц, совсем крыша поехала... 

С крана тихо капает вода, и кажется, только сейчас до Дженнифер доходит тот факт, что мы остались вдвоём. Кожей чувствую исходящие от неё испуг и панику. Но дьявол, эти её глаза... Горящие. Пьяные в хлам. Дурные. Засасывают намертво. 

Склоняюсь чуть ближе. Её губы в шоке размыкаются, пропуская короткий, рваный выдох. 

Я  судорожно сглатываю, сжимая челюсти до зубовного скрежета. Она резко опускает глаза, разрывая болезненный для нас обоих зрительный контакт.

Мы с ней как два оголённых провода... замкнёт точно. 

– Пропусти меня, – глухо звучит её дрожащий голос. 

– Нет. 

– Пропусти, Брукс! – злится она. 

– Джен! – где-то там за дверью зовёт Исайя, и она нервно вздрагивает, резко толкая меня. 

Ох мать твою, ты, как обычно, не вовремя, кретин. Переломать бы тебе ноги...

8. Глава 7 Рид

У Ричи удивительная способность всегда появляться в самый неподходящий момент... 

Смит вылетела на зов своего ненаглядного со скоростью звука, при этом весьма ощутимо засадив мне по ноющим рёбрам. 

Выхожу на палубу и уже собираюсь отправиться в каюту, чтобы принять душ и нацепить рубашку, но замечаю одинокую фигуру в самом углу палубы. Прищуриваюсь пока глаза привыкают к полутьме. Вздыхаю и направляюсь туда. Останавливаюсь рядом с девчонкой. 

– Прости меня, – судорожно втягивая воздух, произносит Роуз. 

Её блестящие глаза кажутся огромными в свете одинокого горящего светильника. 

А ещё она плачет. И это напрягает. Женские слёзы всегда вгоняли меня в ступор, а повидал я их немало...

– Ты за что извиняешься? – кладу руки на перила и смотрю вдаль на огни Сан-Диего, мимо которого мы  сейчас проплываем.

– За то, что подошла, – Роуз всхлипывает и прижимает ладони к лицу. – За танец. 

Я поворачиваю голову и хмуро смотрю на девчонку.

– Ничего такого ты не сделала, если разобраться.

– Прости, Рид. Я была так зла на него... 

– Что решила поиграть у него на нервах. Верно? – вскидываю я бровь. – Идея с поцелуем – дерьмо. Не знаю, чем ты думала. 

– Извини... не знаю, что на меня нашло. 

Качает головой и шмыгает покрасневшим носом. Выглядит сейчас такой маленькой, беззащитной и слабой... Хочется реально пожалеть.

– Спасибо, что вмешался, – смотрит на меня с благодарностью и пытается успокоиться.

– Лерой не прав, – пожимаю плечами. – Не стоило ему идти за тобой. 

Роуз делает глубокий вдох. 

– Взбесился. Просто стоял и смотрел так, будто желает мне смерти.

– Ты ждала какой-то другой реакции? – невесело смеюсь я.

– Да ничего не ждала... 

Мы молчим какое-то время.

– Рид, когда я говорила, что ты мне нравишься, я не лгала, – зачем-то опять начинает она. 

– Я уже всё сказал тебе, – устало тру переносицу и разминаю шею.

– Да я не о том... – смущается и опускает глаза. – Просто ты – единственный, кто не осуждает меня за то, что несколько лет назад я поступила так, как посчитала нужным. 

Она начинает перебирать браслет на запястье.