Алексей прошёл в квартиру, сел на диван и включил телевизор. О том, что он уже в квартире, он звонить Джеймсу не стал, это было лишнее, ведь было сказано, что он появится в восемнадцать часов, а сейчас было пятнадцать. Он нашёл какой-то музыкальный канал, откинулся на спинку дивана и незаметно заснул. А через полчаса ключ у консьержа от квартиры Кларка попросила молодая, лет двадцати-двадцати одного, стройная, среднего роста, красивая голубоглазая девушка с хвостом рыжих волос до плеч и с небольшим рюкзачком на спине. Она улыбнулась, озорно подмигнула уставившемуся на неё консьержу и весело спросила: «Папа дома?»

– Рад вас видеть, мисс Дженис, – улыбнувшись белозубой улыбкой, проговорил чернокожий, давно уже немолодой сухощавый мужчина. – Мистера Кларка дома нет. Он ушёл ещё утром и сказал, что будет вечером часам к восемнадцати. А у вас гость дожидается его уже как с полчаса.

– Как? – воскликнула девушка. – У нас в квартире чужой человек? Как же вы посмели дать ему ключи?

– Извините, мисс Дженис, но этот молодой человек вот уже на протяжении четырёх лет навещает мистера Кларка, и тот распорядился впускать мистера Мигеле беспрепятственно в любое время и даже в его отсутствие.

– Вот как? Мистера Мигеле? А кто он такой?

– Молодой человек лет двадцати семи, а может, двадцати восьми, по всей вероятности, студент. Да, скорее всего, студент – на клерка он не похож.

– Ладно, разберёмся, какой он студент и что он делает в квартире моего отца.

– Мисс, вы звоните, если что, а я буду готов сразу вызвать полицию.

– Хорошо, Баркли, но я думаю, сама справлюсь – проговорила Дженис и направилась к лифту.

Консьерж проводил её тревожным взглядом.

Дженис поднялась на этаж и тихо вошла в квартиру.

– Руки вверх, – услышал звонкий девичий голос Алексей.

Спросонья он не мог сообразить, в чём дело, увидев перед собой симпатичную стройную рыжую девицу, двумя руками держащую направленный на него кольт 1908 года, карманный пистолет. «Вот это фокус, – подумал Алексей. – Что это за овца и что она тут делает?» – пронеслось у него в голове.

– Вы кто такая? – начал он с вопроса, как учили в институте КГБ вести себя в такой ситуации.

– Да вы наглец, мистер студент, – ответила она. – Точно такой же вопрос я задаю вам. Что вы делаете в квартире моих родителей?

– Ваших родителей? Так, значит, миссис Эмели и мистер Кларк ваши родители?

– Ну, не ваши же!

– А вдруг я племянник кого-нибудь из них, тогда как?

– Вы что, хотите этим сказать, что вы дальний родственник, так что ли?

– Вы, милая леди, не допускаете этой мысли, а вдруг? И вы держите меня под прицелом. Опустите пушку. Я пошутил, конечно, никакой я не родственник, но как сын вашему отцу, он сам мне об этом сказал, потому что я сын, но сын его лучшего друга Даниэля Торреса, который спас ему жизнь, когда они работали вместе в Колумбии по ликвидации наркотрафика.

– Вот как? – воскликнула Дженис, опуская пистолет. – А теперь вы мне почти как брат, что ли?

– Ну, не совсем почти, а почти, и не брат. Я кубинец, а вы американка – высшая раса, куда мне до вас!

– Да, интересно получается, то вы почти родственник, а с ваших слов – теперь вы бедный родственник.

Алексей понял, этой красавице на язык лучше не попадаться, уж больно он у неё острый, к тому же она считает себя хозяйкой положения в своей квартире.

– Да вы присядьте, мисс, а то до прихода папы вы так устанете ждать, и спрячьте пистолет, а то батюшка ваш подумает, что я на вас нападаю или угрожаю вам. А ведь это не так, потому что у меня нет никакого оружия.

– У меня тоже нет, – сказала Дженис и выстрелила прямо в Алексея. Выстрел прозвучал громко, и Алексея обдало жаром искр, вылетевших из дула кольта. Это было так внезапно, что он не успел испугаться и напрячься от страха. С минуту стояла зловещая тишина. Алексей боялся пошевелиться. Он понял, что стреляли ему прямо в грудь, и он никак защититься не мог, но почему не было боли? Не было и крови, он не потерял сознание, только в голове било как молотком так, что казалось, череп вот-вот расколется.