Ну вот, а теперь он призывается на службу в ряды Советской армии. Надежда была на перемену жизни к лучшему.

Как положено, были проводы родни: «Служи сын честно. Не позорь отца и мать, да и брату будь примером».

В Новую Усмань прибыл точно в срок. Не так уж долго их задержали в военкомате и, вот они в Воронеже на пересыльном пункте. В руках у каждого: у кого сумка, у кого чемодан, а у кого рюкзак за спиной.

Медкомиссия:

– Где хотел бы служить?

– Конечно в ВДВ, что за вопрос?

– Хорошо, запомни номер команды и будь готов. Покупатель вызовет твою команду.

Отлично, всё складывается как надо. Можно и расслабиться. Сухой паек выдан. Ждем. Народ прибывает, кто уже лысый, а кто ещё хипует. Бренчит гитара, и под шумок гуляет бутылка «Портвейна». На душе умиротворение. Вызывают команду. Опять мед. комиссия. Главврач: «Вы хотели служить в ВДВ, а что же это, – братец, у вас давление скачет. Утром было нормальное, а сейчас повышенное? Ну, ждите. Номер команды у вас уже есть». Сидя и молча переглядываясь с пацанами своей команды вдругслышися шёпот по рядам: «Покупатели, покупатели…». А по громкоговорителям приказ: «Строиться по командам»!

Построились как попало. Группа офицеров разных родов войск появилась на плацу и идет вдоль строя. В нашей команде нетерпение и разные предположения кто наш покупатель: ВДВ, морпехи, авиация, танковые войска….? А вот и разгадка, – к нам подходит наш покупатель – морской офицер в форме капитан-лейтенанта, два мичмана и четверо матросов с ними. Ах, вот она военная тайна, – когда ВДВ превращается в военно-морской флот. Косить никто не собирался, но и три года это слишком. Плакать не будешь, но ком в горле застрял. Захотелось вдруг домой, в Бобров к маме. А в голове как навязчивый мотив: «Не плачьте, – в горле сдержите стоны»!

Но три года пролетели быстро на боевых кораблях: эсминце «Окрылённом» и новейшем БПК «Резвом». Эта детская мечта обернулась подарком судьбы, вызывая гордость и самые лучшие воспоминания.

К «Золотому колосу» он подошёл на пятнадцать минут раньше: на всякий случай, если вдруг встретятся знакомые и потащат за стол выпить с ними кружку пива.

Войдя в зал за три минуты до семи, Павел стал осматривать прокуренное питейное пространство. За столом для двоих с четырьмя бокалами свежего пива он увидел мужчину лет тридцати, который коротким жестом и кивком головы приглашал подойти к его столу; «Да, – подумал Павел, направляясь к незнакомцу, – сработано как часы, даже пена не успела осесть. Чем же ещё будет удивлять этот тип?»

– Присаживайся, Павел. Ничего, что я обращаюсь на ты? Мне кажется, для нашей беседы это наилучшая форма общения. Я, как ты видишь, старше и по возрасту и… – Незнакомец не стал заканчивать фразу, но продолжил: – А меня называй на вы, представляться не буду. Со временем познакомимся поближе… может быть, а может, и нет, всё зависит от того, как сложатся обстоятельства, и от тебя, Павел. Пей пиво – свежее, креветки тоже, я уже попробовал. Любишь пиво с креветками? Ну, пей… – В ответ на кивок Павла предложил он. – Ты пей и отвечай на мои вопросы.

– А с какой стати, извините, я должен отвечать на них. Вы вообще кто?

– Кто я такой, тебе пока, как я уже сказал, знать необязательно. Надеюсь, и очень надеюсь, что ты умный парень и по ходу догадаешься. Для начала и этого достаточно.

Он с удовольствием сделал три глотка и, поставив бокал, пристально уставился на Павла.

– Не удивляйся, о тебе мне известно почти всё, но я хочу дополнить картину. Итак, ты верующий?

Павел поперхнулся. Он ожидал всего что угодно, но только не такого вопроса. Он также уставился на собеседника в упор и молчал. За вопиющую наглость Павел решил отплатить той же монетой.